«Все мы жертвы жертв. Помните женщину, которую хотели убить за измену мужу, Иисус защищает от толпы одной лишь фразой: кто из вас без греха, первый брось на нее камень

В Находке вынесен приговор Галине Каторовой , которая в марте прошлого года убила мужа ножом, защищаясь от избиения. Как сообщила порталу « Медуза » адвокат Елена Соловьева, ее подзащитная приговорена к трем годам лишения свободы. Суд отказался предоставить Галине отсрочку в исполнении наказания, несмотря на наличие малолетней дочки.

Каторова обвинялась следствием по статье 105 УК РФ (умышленное убийство), однако защите удалось добиться переквалификации на часть 4 статьи 111 УК РФ (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть).

Прокуратура запрашивала для Галины семь лет лишения свободы. Помимо основного наказания, суд постановил взыскать с Каторовой в пользу матери убитого супруга 500 тысяч рубле в качестве компенсации морального ущерба. Трехлетняя Вика сейчас живет с матерью Галины, которая работает уборщицей.

A post shared by (@sledcom_penza) on Dec 4, 2017 at 12:25pm PST

Приговор Галине Каторовой вызвал большой общественный резонанс. Пользователей Сети удивило, что суд не признал наличие в ее действиях признаков самообороны. Защитник сообщила, что приговор будет ею обжалован.

Адвокат Елена Соловьева во время слушания дела сетовала, что сторона защиты не была услышана: «Звучали вопросы вроде: «А зачем вы провоцировали пьяного агрессивного мужчину?» Мне это кажется странным».

Пользователи социальных сетей начали сбор денег для матери Галины, чтоб помочь выполнить решение суда: «Самый ужас, что так же на Галину наложен штраф в пользу матери убитого абьюзера. 500 тысяч рублей. То есть — мало того, что еле выжила, мало того, что отсидит — еще и пол-миллиона», —

Помните женщину, которую хотели убить за измену мужу, Иисус защищает от толпы одной лишь фразой: кто из вас без греха, первый брось на нее камень? (Ин 8:7). И при этом даже не поднимает головы, изображая на песке какие-то знаки. В церковном предании есть интересная трактовка этого евангельского эпизода. Согласно ей, Иисус писал на песке пальцем тайные грехи каждого из обвинителей. Писал кратко, но до одури страшно для обличаемого, потому что за любой из этих грехов по иудейскому закону полагалась смерть. Святитель Николай Сербский рассказывал об этом в форме художественного рассказа: «Мешулам - похититель церковных сокровищ, - писал Господь на земле; Ашер совершил прелюбодеяние с женой брата своего; Шалун - клятвопреступник; Елед ударил отца; Амарнах присвоил имение вдовы; Мерари совершил содомский грех; Иоиль поклонялся идолам… И так обо всех по порядку писал по земле перст праведного Судии. А те, о ком он писал, склонившись, читали написанное с невыразимым ужасом. Все их искусно скрываемые беззакония, которые нарушали закон Моисея, были известны Ему и вот сейчас перед ними объявлены. Уста их вдруг умолкли. Дерзкие гордецы, гордящиеся своей праведностью, и еще более дерзкие судьи чужой неправедности стояли неподвижно и немо, как столбы в храме. Они дрожали от страха, не смея смотреть друг другу в глаза, о женщине-грешнице они уже не помнили. Они думали только о себе и своей смерти. Ни один язык больше не мог произнести это надоедливое и лукавое - Ты что скажешь? Господь не сказал ничего. Он не сказал ничего. Ему было гадко Своим пречистыми устами объявить их грехи. И потому писал по пыли, то, что так грязно, заслуживает написания на грязной пыли. Другая причина, по которой Господь писал в пыли, еще удивительнее. То, что написано на пыли, быстро исчезает, не оставляя следа. А Христос не хотел объявлять их грехи всем и каждому. Ибо, если бы этого хотел, все-таки сказал бы о них перед всем народом, обличил бы их, и народ, согласно закону, побил бы их камнями. Но Он - беззлобный Агнец Божий, не желал ни мести, ни смерти тем, кто постоянно замышлял Его убить и кто больше хотел Его смерти, чем себе вечной жизни. Господь только хотел, чтобы они задумались о собственных грехах. Хотел напомнить им, чтобы они под бременем собственных беззаконий не были жестокими судьями чужих; чтобы прокаженные грехом не спешили лечить чужую проказу; чтобы, будучи преступниками, не расталкивали других, чтобы быть им начальниками. Это все, чего хотел Господь. И когда Он закончил писать, Он снова разровнял пыль, и написанное исчезло». Грешники «праведные» оказались на поверку ничем не лучше грешницы, которую они с гневом обличали в ее грехе. И снова все тот же финал, все та же тихая, исполненная любви фраза: Иисус, восклонившись и не видя никого, кроме женщины, сказал ей: женщина! где твои обвинители? никто не осудил тебя? Она отвечала: никто, Господи. Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши (Ин 8:10–11). К чему я все это пишу? Это ведь мы с вами... Это всё про нас... Это все про меня... Это мы осуждаем всех и вся, сами погрязли в грехах, чужие грехи видим, а свои не замечаем. Надеюсь вы понимаете о чем я? Грехи других судить Вы так усердно рвётесь: Начните со своих – и до чужих не доберётесь. Имеющие уши слышать, да слышат. (свящ. Петр Гурьянов)

Лайф собрал истории четырёх отчаянных, но смелых россиянок, которые, защищаясь от насильников, мужей-наркоманов и воров, умертвили своих обидчиков и при этом остались на свободе.

Стрельба на Депутатской улице Екатеринбурга, где бывший спецназовец расстрелял 30 человек, которые угрожали его семье, стала главным событием прошедшего уик-энда. Олег Шишов заявил, что открыл огонь по людям в целях самообороны, чтобы уберечь жену и двоих детей. Перестрелка закончилась плачевно: два человека погибли, ещё семеро до сих пор остаются в больницах. Удастся ли Шишову избежать тюрьмы, покажет время. А пока представляем подборку четырёх смелых девушек, которые защищали себя.

Ножом насильника!!!

Самое первое громкое дело в России о самообороне, которая закончилась гибелью нападавшего, было зарегистрировано в столице. Вечером 8 декабря 2003 года москвичка Александра Иванникова возвращалась домой и поймала машину. Водитель Сергей Багдасарян завёз её в тёмный двор и попытался изнасиловать. Но девушка оказалась не из робкого десятка и не собиралась просто так сдаваться маньяку. Женщина выхватила из кармана небольшой раскладной нож и нанесла удар насильнику в ногу, задев бедренную артерию. Ранение оказалось тяжёлым - Багдасарян скончался до приезда врачей. Позже Александра расскажет, что всегда носила с собой небольшой ножик, потому что в 16 лет уже подвергалась изнасилованию и не хотела, чтобы это повторилось снова. На Иванникову завели дело и приговорили к двум годам условно. 4 июля 2005 года Московский городской суд отменил обвинительный приговор по протесту прокуратуры Москвы и отправил дело на новое рассмотрение. 8 ноября 2005 года Люблинский суд оправдал Иванникову.

Защитила детей от мужа-наркомана

Москвичка Татьяна Кулакова вышла замуж за Михаила Абросимова, который в браке оказался тем ещё негодяем. Михаил сильно пил и употреблял наркотики. На фоне алкогольного дурмана муж стал частенько колотить жену. В сентябре 2014 года Татьяна подала на развод. После этого известия Михаил пришёл в бешенство, напился и принялся избивать жену. Она пыталась вызвать полицию, но он вырвал провод стационарного телефона и начал этим шнуром душить её. После очередного удара Татьяна оказалась на полу, за спиной была детская коляска с восьмимесячной дочкой, старшая восьмилетняя дочка успела выбежать в подъезд с криком "Миша, не убивай маму!". Уже без сил, лёжа на полу, Татьяна схватила рукой нож, который забыла отнести на кухню после того, как чистила дочке яблоко. Женщина выставила этот нож перед собой, и муж напоролся на лезвие. Ранение оказалось глубоким - мужчина умер от потери крови.

В прошлом году Татьяну приговорили к четырём годам колонии общего режима за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью. Однако под давлением общественности дело пересмотрели. А саму статью переквалифицировали на "Причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны", назначив в качестве наказания 11 месяцев колонии. А потом женщину, которая убила мужа-наркомана, чтобы защитить себя и детей, амнистировали в честь 70-летия Победы.

Нож для грибов спас жизнь

В сентябре 2014-го суд оправдал москвичку Татьяну Кудрявцеву, которая убила насильника, пытавшегося над ней надругаться. На женщину напали 1 июля возле железнодорожной станции Радищево в Солнечногорском районе. По словам Татьяны, в то утро она поехала с другом за грибами, а потом возвращалась на свою дачу на электричке. На платформе к ней подошёл 30-летний мужчина и начал приставать. Сначала девушка тактично пыталась объяснить назойливому молодому человеку, что ему лучше отойти, но это только раззадорило злоумышленника. Насильник оттащил девушку в кусты недалеко от платформы. В порыве отчаяния Татьяна выхватила нож, который она приготовила для похода за грибами, и ткнула им в бок насильнику. Он пригрозил девушке, что убьёт её, если она не прекратит сопротивление, но потом схватился за рану и затих. Татьяна вызвала скорую, а также попыталась оказать насильнику первую медицинскую помощь, однако тот умер, не приходя в сознание. Девушку оправдали.

Расстреляла троих за три года

Мать троих детей из Нижнего Тагила Оксана Нестерова, вероятно, самый яркий и известный пример самообороны с летальным исходом. Женщина прославилась тем, что дважды защищалась с ружьём в руках. Первый случай произошёл девять лет назад. Тогда в квартиру к Нестеровой ворвались двое налётчиков. Они оттолкнули Оксану в сторону, а мужа избили и пытали ножом, чтобы узнать, где деньги. Нестерова не растерялась и открыла сейф, в котором её семья хранила ружьё. С оружием наперевес Оксана зашла на кухню и выстрелила по незваным гостям. Один из налётчиков погиб на месте, а второму заряд дроби перебил позвоночник, парализовав ноги. Тогда суд полностью оправдал "женщину с ружьём", посчитав, что она не превысила пределов самообороны. В 2010 году произошёл аналогичный случай: двое неизвестных опрометчиво решили запугать Оксану Нестерову оружием. Вероятно, малолетние рэкетиры не знали, что в этом доме живёт леди с железными нервами. Пока муж был на смене, в квартиру Оксаны заявились двое молодых людей, которые требовали от женщины отдать их мобильный телефон. Дело в том, что в то время Нестерова занималась скупкой и ремонтом б/у телефонов, и ребята решили, что и их мобильник находится у Оксаны. После словесной перепалки один из нападавших достал травматический пистолет и выстрелил в женщину, попав в руку и голову. Оксана, чувствуя опасность, схватила дробовик и открыла ответный огонь. Дробь перебила молодому человеку аорту - парень скончался на месте. Позднее проверка не выявила в действиях домохозяйки ничего противозаконного, а наоборот, признала действия Нестеровой самообороной.

Доследственная проверка показала, что женщина действовала в рамках закона, оснований для возбуждения уголовного дела нет, - сообщил следователь Тагилстроевского следственного отдела Нижнего Тагила Вадим Белкин.

Вечером 12 июня 2017 года пьяный москвич Василий Юрчик пришел в общежитие, где жил со своей 36-летней гражданской женой Яной Гурчевой и двумя их общими детьми, четырехлетней Дашей и годовалой Стефанидой. Как позже выяснит судмедэкспертиза, в крови Юрчика содержались 2,4% промилле алкоголя, что близко к верхнему порогу средней степени опьянения. Мужчина лег спать, а когда проснулся, обнаружил, что подруга приготовила ужин только для себя и стал предъявлять ей претензии. Пара, которая жила вместе уже пять лет, разделила комнату на две части - спальное место и импровизированную кухню площадью два квадратных метра. Там и завязалась ссора. По версии следствия, которую суд счел доказанной, во время конфликта Юрчик схватил женщину за горло и начал душить. Гурчева вывернулась у него из рук, схватила нож и один раз ударила мужчину в область ключицы. Криминалистическая экспертиза потом определит, что лезвие вошло в тело Юрчика на 11 см, пронзив легкое и сердце.

Согласно обвинительному заключению, после удара потерпевший был жив еще пять-десять минут. На суде Гурчева рассказала, что, очнувшись, она увидела в своей руке нож, а у мужа - рану на груди. С лезвия на пол капнула кровь, Юрчик развернулся, прошел в соседнюю комнату и прилег на диван. По словам подсудимой, она подумала, что если Юрчик может ходить, то рана несерьезная и, испугавшись, что дети увидят кровь, вытерла на кухне пол и помыла нож. После этого Гурчева подошла к сожителю и, увидев, что ему становится плохо, стала зажимать рану попавшейся под руку рубашкой. Затем она рассадила детей по кроваткам и побежала встречать заблудившуюся во дворах скорую, которую сама и вызвала. Несмотря на попытки подруги оказать Юрчику первую помощь, к приезду врачей потерпевший уже истек кровью и был мертв.

На место происшествия сразу прибыла полиция, затем - оперативно-следственная группа, Гурчеву задержали. Как потом говорила следователю мать обвиняемой, Яна позвонила ей ночью и попросила посидеть с девочками.

Мама, тебе срочно надо приехать в Москву, я убила Васю.

Ты совсем его убила?

Да, совсем.

Спустя два дня Кузьминский районный суд Москвы отправил Гурчеву в СИЗО, а через неделю ей предъявили обвинение в убийстве (часть 1 статьи 105 УК).

Следствие и суд. Показания Даши

Как рассказал «Медиазоне» защитник Гурчевой Александр Фомин, на первом этапе ее интересы представлял адвокат по назначению. Фомин вошел в дело уже на стадии предъявления обвинения. По словам юриста, он ходатайствовал об исключении части показаний своей подзащитной, потому что все следственные действия с ней проводили с двух ночи до пяти утра - несмотря на то, что это противоречит нормам уголовно-процессуального кодекса.

«Там даже если посмотреть эти протоколы - они, во-первых, одни к одному переписаны, и там даже были выезды для проверки показаний на месте с моей подзащитной. Моя подзащитная говорит, что выезда реально не было. Как ее забрали в 12 ночи из дома, так и не вывозили. И я доказывал, что там разница между допросами и проверкой показаний на месте где-то двадцать с чем-то минут. В это время даже не успеть по ночной Москве доехать. Я даже в "Яндексе" проверял, за сколько можно доехать, но суд не исключил (показания -МЗ)», - говорит Фомин.

За время расследования в деле Гурчевой поменялись три следователя Кузьминского следственного отдела. По словам адвоката, первая из них - Александра Ульянцева - вместо того, чтобы отдать детей обвиняемой бабушке, распорядилась поместить их в инфекционную больницу.

«Понимаете, четырехлетний ребенок, это травма такая. В каком они были состоянии после больницы… Мне так бабушку жалко, маму моей Яны, и так жалко детей. Вот эта жестокость, которая была к ним проявлена. <…> То состояние, в которое следствие ввергло детей, поместив в больницу… Вот живут дети с мамой, причем у них великолепные отношения. Она великолепная мама. Это подтверждено и соседями, и педагогами, и характеристиками. Они так друг друга чувствуют со старшей дочерью. Ну, младшая там годовалая была, но тоже очень привязана. Дети в таком шоке были, что еще месяц, наверное, отходили», - вспоминает Фомин.

Адвокат выражает благодарность работникам органов опеки, которые через неделю помогли вернуть детей бабушке, а во время следствия и суда заявляли ходатайства с просьбой не отправлять их мать в СИЗО и не приговаривать ее к реальному лишению свободы.

По словам Фомина, во время следствия Гурчева долго не решалась дать согласие на допрос четырехлетней Дарьи, которая стала свидетелем убийства. «Но у нас не было выхода, и в конце концов мы приняли для себя тяжелое решение», - рассказывал адвокат.

Как говорится в обвинительном заключении, девочка смогла вспомнить, что однажды мама порезала папу ножом, потому что папа ее душил. Соседи, которым Даша рассказала о случившемся в ночь убийства, передавали слова ребенка несколько иначе: «Папа взял маму за горло, а потом он упал»; «Папа начал душить маму, а мама его ударила черным ножом, папа отбежал к окну и начал размахивать руками».

Фомин подчеркивает, что свидетельства соседей были особенно важны для защиты. По словам адвоката, обвинение пыталось представить показания девочки так, будто бабушка подучила четырехлетнюю Дарью, что именно говорить следователям. Но бабушка Дарьи живет в Орле и приехала к ребенку только на следующее утро - к этому моменту девочка уже рассказала соседке, что произошло в ту ночь между родителями.

Следствие и суд. Пределы необходимой обороны

В обвинительном заключении говорится, что Гурчева в полной мере осознавала фактический характер и общественную опасность своих действий, «о чем свидетельствуют данные об употреблении ею спиртных напитков незадолго до содеянного, последовательный, целенаправленный характер еe действий, адекватный речевой контакт с окружающими, отсутствие признаков расстроенного сознания и какой-либо психологической симптоматики (бред, галлюцинации) при сохранности воспоминаний событий содеянного». Следствие подчеркивало, что днем перед убийством обвиняемая выпила две бутылки пива.

Согласно выводам комплексной психолого-психиатрической экспертизы, Гурчева в момент не находилась в состоянии аффекта. Специалисты констатировали, что обвиняемая была эмоционально подавлена и сильно испугана, однако «при этом не отмечалось редукции личностного уровня регуляции, грубого нарушения контроля над собственными действиями, возможностей осмысления и оценки происходящего, прогноза последствий собственных действий».

В ходе судебного процесса защита Гурчевой настаивала, что женщина действовала в пределах необходимой обороны. И сама Гурчева, и свидетели утверждали, что Юрчик избивал подругу; маленькая Дарья рассказывала, что папа постоянно бил маму и говорил ей «нехорошие слова». В разговорах со своим адвокатом обвиняемая вспоминала, что обращалась в полицию, но это не принесло результата.

До суда Гурчева работала ведущим инженером-сметчиком в строительной компании. Как рассказывает адвокат Фомин, коллеги, работники детского сада, соседи и близкие характеризовали женщину с лучшей стороны, говоря о ней как о надежной коллеге и хорошей матери. Погибшего Юрчика свидетели, напротив, вспоминали как безработного алкоголика, который никогда не следил за детьми,

Во время прений прокурор запросил для обвиняемой 7,5 лет колонии общего режима. 23 ноября 2017 года судья Кузьминского районного суда Юлия Фролова приговорила Гурчеву к шести годам лишения свободы. Таким образом суд первой инстанции отверг доводы защиты и посчитал, что в действиях обвиняемой был умысел на убийство.

Как говорится в приговоре, Гурчева, «руководствуясь внезапно возникшими личными неприязненными отношениями к потерпевшему, имея умысел на причинение смерти Юрчику В. И., действуя умышленно, осознавая общественно-опасный характер своих действий и желая наступления последствий в виде смерти потерпевшего приискала в указанном жилище кухонный нож <…>, которым нанесла не менее одного удара в грудь слева Юрчику В. И.».

Суд подчеркивал, что на протяжении предварительного и судебного следствия Гурчева неоднократно меняла показания. В запротоколированных показаниях, данных ночью сразу после убийства, говорится, что она ударила потерпевшего ножом, когда освободилась из его рук. Позже Гурчева сказала, что следователь неправильно записала ее слова - на самом деле она ударила сожителя ножом, когда тот снова потянулся к ее шее. В суде обвиняемая говорила, что нанесла удар в тот момент, когда Юрчик начал душить ее во второй раз. Судья Фролова заключила: Гурчева меняла показания, чтобы избежать уголовной ответственности.

Как сказано в приговоре, на наличие умысла на убийство указывает место удара, отсутствие телесных повреждений на теле подсудимой, а также действия Гурчевой после происшествия. Суд подчеркнул, что в руках у Юрчика не было оружия, а нанесенный ему удар не был соразмерен его действиям в отношении обвиняемой. «После того, как Гурчева "вывернулась" из рук погибшего, она имела возможность покинуть квартиру, позвать на помощь, однако предпочла этого не делать», - говорилось в приговоре.

Фомин подчеркивает, что судья Фролова учла положительные характеристики обвиняемой и назначила его подзащитной минимальный срок. «При обстоятельствах, которые были у Яны, обычно сроки назначаются семь-восемь лет районными судами», - отмечает адвокат.

Апелляция

Через три месяца, 12 марта, судебная коллегия Мосгорсуда отменила приговор Кузьминского районного суда «за отсутствием в деянии подсудимой состава преступления» и освободила Гурчеву.

Апелляционная инстанция, изучив обстоятельства дела и документы психолого-психиатрической экспертизы, решила, что в действиях осужденной не было умысла на убийство, поскольку та была поставлена в ситуацию необходимой обороны.

В решении говорится, что суд, рассматривая вопрос о превышении пределов необходимой обороны, должен определить, мог ли оборонявшийся объективно оценивать степень и характер опасности нападения.

«Судебная коллегия приняла во внимание заключение судебной экспертизы, согласно которому "на момент деликта отмечалось частичное ослабление контроля, непосредственность отреагирования возникшего побуждения, что определялось длительным пребыванием в психотравмирующей ситуации"», - говорится в сообщении пресс-службы Мосгорсуда.

На основании того, что Юрчик вел себя агрессивно, напал на подсудимую первым, а в комнате вместе с ними находились маленькие дети, судебная коллегия решила, что у женщины в силу части 1 статьи 37 УК (необходимая самооборона) были основания защищаться от насилия любым доступным ей способом, поскольку «способ нападения представлял явную опасность для жизни осужденной». Важным суд посчитал и то, что женщина ударила сожителя ножом один раз «без разрыва во времени». Как говорит Фомин, это свидетельствует о том, что действие было непреднамеренным и у его подзащитной не было умысла на убийство.

По мнению адвоката, апелляционная инстанция разделила позицию защиты и вынесла решение, которое соответствует указаниям Пленума Верховного суда по делам о необходимой обороне. Фомин называет отмену приговора достижением суда, который избрал «правильную, смелую, соответствующую духу времени позицию».

Статья 37 УК - «Необходимая оборона»

1. Не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия. <…>

2.1. Не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения.

Юрист Консорциума женских неправительственных объединений Мари Давтян говорит, что на ее памяти это первый отмененный приговор женщине, которая убила сожителя или супруга, защищаясь от домашнего насилия.

«Это, конечно, очень хорошее прогрессивное решение, и это удивительно, потому что чаще всего женщин осуждают за оборону, либо признают их виновными в превышении пределов необходимой обороны. Любой оправдательный приговор и любое позитивное решение в пользу обвиняемого всегда жестко контролируется со стороны органов следствия и органов прокуратуры, и чаще всего суды не рискуют выносить подобные решения», - рассказывает юрист.

По наблюдениям Давтян, в подобных делах следствие и суд зачастую считают, что если женщина долго терпела домашнее насилие, то она могла ожидать нападения, а следовательно, имела умысел на убийство. Адвокат приводит в пример Галины Каторовой из Приморского края, которая убила мужа, защищаясь от побоев. Давтян напоминает, что суд половину процесса фактически выяснял, почему обвиняемая не уходила от мужа. «Нередко прокуроры говорят, что, вот видите, она не уходила, потому что у нее был сформирован умысел на убийство. <…> Позиция судов такая: "Сама, дура, виновата - зачем надо было так долго терпеть"», - резюмирует Давтян.

Вечером 11 марта в городе Находке Приморского края Максим Каторов, уже будучи пьяным, пил пиво с соседом. Когда у него зазвонил телефон, он вышел, а вернулся раздраженный и злой. Жена Галина спросила, кто звонил. «Какое тебе дело, шлюха», - скривился Максим. «Если я шлюха, то кто ты?» - огрызнулась Галина в ответ. Максим кинулся на нее, схватил за волосы, потащил и стал пинать ногами. Галина крикнула соседу: «Не уходи! Он убьет меня!» Сосед оттащил Максима, но тот снова кинулся на Галину и схватил ее за шею.

Последнее, что помнит сосед: спину Максима и остекленевшие, невменяемые глаза Галины. Она хватает что-то со стола и дергает рукой. Дальше - туман. Следующий кадр - соседка выносит на руках ее ребенка.

Когда приехали скорая и полиция, Галина с соседкой не трогали Максима, лежавшего на полу лицом вниз, говорили шепотом, как будто он спит. Галина укачала и уложила в кроватку дочь. Когда врачи перевернули Максима, он был весь в крови и изрезанный. Констатировали смерть. Галина закричала так страшно, что это запомнили все соседи. Она долго кричала и целовала его, пока ее не оттащили силой.

Максима похоронили. Галина оказалась в СИЗО во Владивостоке, она обвиняется в совершении умышленного убийства. Их дочь взяли под опеку родители Галины.

Первый раз

Галина и Максим мечтали о семье. Познакомились в 2009 году на дне рождения общей подруги. Галина тогда жила со своим мужчиной, и однажды Максим его избил, за что получил судимость по статье «Причинение повреждений средней степени тяжести». Освободившись, Максим красиво ухаживал: дарил цветы, подарки, всегда подавал пальто и был очень галантным. Галина работала кассиром в супермаркете, Максим - на железной дороге. Подали заявление в ЗАГС.

А вечером накануне регистрации Максим первый раз Галину ударил. Пьяный, он бил ее по голове и лицу кулаками. Она кричала, но никто не пришел на помощь. Избитая, Галина вернулась к родителям и отменила свадьбу.

Пьяный, он бил ее по голове и лицу кулаками. Она кричала, но никто не пришел на помощь

Мама Галины вспоминает: «Перед регистрацией она привела его. Первое впечатление: мы сразу были против с папой. Он такой был недокормленный, истощенный, худой, я думала, что он наркоман. Когда ночью он ее избил, и свадьба отменилась, мы обрадовались, думали, что все закончилось - но все только началось».

Семья Каторовых. Дочери Вике исполняется один год Фото: из личного архива

Когда Максим избил Галину во второй раз, она тоже вернулась к родителям, но на этот раз засняла побои и принесла заявление в полицию. Их вызвали вдвоем в отделение, и полицейский сказал, обращаясь к Галине: «Вот я сейчас дам этому заявлению ход, а вы помиритесь через два дня, и ты придешь забирать заявление. Какой смысл?» - и вышел из кабинета. Максим объяснялся: не хотел, понимает свою вину, любит и больше никогда не поднимет руку. «Мне показалось, что он искренне раскаивается, - вспоминает Галина. - Жалко мне его было в тот момент». И она снова к нему вернулась.

Родная сестра Галины Татьяна говорит: «У них вся жизнь такая была: он ее избил, она к родителям, он прощения просит красиво, проходу ей не дает, названивает бесконечно, обещает: люблю, куплю и полетим… Мирятся, и она к нему возвращается. Вещи туда-сюда возили».

Без семьи

Создать семью для Галины было самым важным в жизни. Когда она встретила Максима, ей шел 31 год, и у нее не было детей, врачи поставили диагноз «бесплодие». Когда Галина забеременела от Максима, то даже не сомневалась в том, что теперь, когда родится дочка, Максим станет добрее, мягче и сговорчивее. И уж точно больше никогда не поднимет на нее руку.

Но у Максима не было опыта жизни в счастливой, спокойной семье.Он часто ссорился с мамой и пропадал из дома на несколько дней, а когда вырос, почти не общался с матерью.

На момент женитьбы у Максима уже было три судимости. Одна - за кражу в подростковом возрасте, вторая - за избиение Галиного жениха, третья - за угрозу убийством. На свадьбе у Максима был надет электронный браслет, который носят условно осужденные. Галя знала, что Максим бывает агрессивным. Замечала, как он грубит официантке, с какой ненавистью говорит о мигрантах. Но считала, что его агрессия направлена во внешний мир, и Максим будет защищать их семью. Не думала, что та же ярость может повернуться внутрь семьи, на нее.

Даже когда начались побои, и Максим открыто заявил, что у него есть любовница, разорвать отношения Галина посчитала неправильным - «Ребенок должен расти с папой», - и готова была жертвовать собой ради сохранения семьи.

Какой мне быть, чтобы он изменился

Когда Максиму предложили работу в Находке, они переехали из Владивостока, и Галина оказалась в городе, где у нее не было родных и знакомых, в декрете с дочкой, в материальной зависимости от мужа.

Всю неделю Максим работал, а с пятницы по воскресенье пил. С дочерью всегда был ласков. Срывался на жене: не то слово сказала, не так поставила тарелку. Галина не могла понять, что вызывает эти вспышки гнева. Пыталась угадать: как лучше себя вести? Как лучше говорить и с какой интонацией, чтобы муж не пришел в ярость?

Когда он ее избивал, она предлагала развестись. Собирала вещи, звонила маме и сестре во Владивосток, они говорили: «Бросай его, приезжай». Он угрожал: «Уйдешь, я покончу с собой». Мирились, и Галина оставалась.

Мама Галины вспоминает: «Когда она возвращалась к нему, я со психу удаляла ее номер телефона. А что можно со взрослым человеком сделать? У нее своя жизнь!» Когда в феврале 2016 года Максим снова страшно избил Галину, она договорилась с мамой о переезде, заказали грузовик, чтобы перевезти вещи. А в назначенный день позвонила маме: «Мы помирились, я не поеду к вам». У мамы сдали нервы, и она сказала: «Тогда больше не жалуйся, что он тебя бьет! Не проси нас забрать тебя!» И Галина осталась с мужем наедине, в изоляции, без возможности рассказать кому-то, что происходит в доме.

Максим Каторов с дочерью Викой, октябрь 2014 года Фото: из личного архива

Сейчас, когда Максима нет в живых, а Галина находится в СИЗО, ее мама со слезами говорит: «Неизвестно еще, как по-другому могло быть. Он бы тогда ее убил, и мы бы ее хоронили».

Потерпевшей в деле Галины является мать убитого. Общаться с журналистами она отказывается.

В сентябре психологическая экспертиза установила, что ситуация побоев была для подсудимой привычной, вследствие чего, по мнению экспертов, Галина должна была адаптироваться и не реагировать агрессивно. В ноябре свидетели первый раз начали говорить о том, что Максим Каторов был человеком вспыльчивым и иногда бил Галину. Обвиняли в этом саму Галину: «она была ревнива», «она провоцировала».

Мы встречаемся с Галиной в СИЗО во Владивостоке. Галина рассказывает и много плачет.

О чем вы сейчас плачете?

Жалко его, жалко. И по дочери очень скучаю.

Как вы думаете, почему вы выбрали именно этого мужчину, а не другого?

Любовь, - пожимает плечами.

Как вы сейчас оцениваете все то, что с вами случилось?

Жалею, что не ушла. Виню себя в нерешительности.

«Мы жертвы жертв»

На стороне защиты Галины выступает адвокат Елена Соловьева. Она руководит объединением адвокатов «Содействие», консультирует общественные проекты по защите прав женщин и детей и часто берет дела женщин, которые подверглись домашнему насилию. Елена ездит на красной машине и носит в сумочке красное удостоверение адвоката.

Заниматься защитой женщин Елена стала в 2014 году, после учебы в Международной юридической школе по защите прав женщин, которую организовал Национальный центр противодействия насилию «Анна». Там, во время групповой работы, юристы разбирали свои личные травмы. И Елена вспомнила, что и в ее жизни было домашнее насилие и психологическое насилие.

«Я тоже когда-то была жертвой и искренне верила, что это я виновата, что это я себя неправильно веду и это мой позор»

Я когда стала погружаться в свою историю, мне стало очень страшно. Я тоже когда-то была жертвой и искренне верила, что это я виновата, что это я себя неправильно веду и это мой позор. И мне тогда некому было рассказать, я жила в полной изоляции и стыде.

А когда через несколько лет я стала говорить об этом с мамой, то выяснилось, что и моя мама, и другие женщины в моем роду подвергались насилию. И не только от мужчин, а еще друг от друга. И никакого наказания не было. И я понимаю теперь, что это семейная система, в которой насилие считалось нормой, и эта модель отношений передавалась из поколения в поколение. И таких семей миллионы. И все мы жертвы жертв.

Сейчас, когда вы занимаетесь защитой женщин от домашнего насилия, какая у вас цель?

Елена Соловьева, адвокат Галины Фото: из личного архива

- Меня часто спрашивают: «Сколько приговоров у вас было за время практики?»- а я говорю, что это вопрос глупый, потому что моя цель не получить приговор и не привлечь насильника к уголовной ответственности. Ко мне обычно приходят женщины с другими правовыми проблемами, а тот факт, что в их жизни было насилие, всплывает уже в ходе работы. Я считаю дело успешным, когда интересы женщины начинают соблюдаться, когда женщина находит в себе ресурс уйти от насильника или каким-то образом исключить из жизни травмирующего ее человека. Главное, чтобы женщине вернули детей, или она получила честный раздел имущества или хорошие алименты, а посадят ли мужчину за насилие - это уже следующий вопрос, который мы решаем. Если рассуждать глобально, я хочу, чтобы люди поняли: ничто не дает одному человеку права подавлять другого. Насилие происходит не потому, что один сильный, а другой слабый, а потому что один считает, что он имеет власть над другим. И нужно понимать, очень часто тот, кто выступает насильником в отношениях, сам когда-то был жертвой, его когда-то психологически раздавили, а теперь он просто занял другую позицию.

А это не является оправданием агрессора? Мол, если у человека было сложное детство, это дает ему право стать насильником?

Мы ни в коем случае его не оправдываем, и никакая психологическая травма не дает ему права сегодня кого-то подавлять и бить. Вот, Галина тоже жалела своего мужа, потому что у него детства нормального не было, освобождая тем самым его от моральной ответственности за происходящее. Это была ее вторая сторона отношения к нему: она сначала им восхищалась, он был для нее мачо и супергерой, а потом стал бедным мальчиком, которого в детстве недолюбили, и теперь его можно понять и простить. Нет, нельзя. Домашнего агрессора во всех случаях нужно останавливать, возвращая ему ответственность, в том числе и в юридическом контексте. А понимать источники его агрессии будет психотерапевт, но это уже после того, как насилие остановлено, и женщина в безопасности.

В чем разница?

Жалеть - значит, его оправдывать и освобождать от ответственности. Понимать - значит, видеть глубже, чем снаружи, то есть понимать мотивы его поступков. Жалеть - значит, потакать. А понимать - значит, не строить себе иллюзий про него.

Ты тоже сможешь

Почему история про домашнее насилие закончилась убийством?

Здесь есть несколько факторов. Например, гендерные стереотипы о том, каким должен быть мужчина и какой женщина. Максим Каторов добился внимания Галины, подравшись с ее женихом, то есть был воплощением образа мачо. А она, когда они жили вместе, и он начал ее бить, старалась подстроиться под него, понять его настроение, чтобы лишний раз не провоцировать, то есть думала, что, изменив свое поведение, она поможет ему избавиться от агрессии. Это стереотипы патриархального общества, и вот так они сейчас нам откликаются.

Стереотипы, о том, что «бьет, значит, любит», что «милые бранятся, только тешатся», что это брачные игры такие, и для семейного порядка муж должен жену побивать - все это очень прочно сидит в наших головах. Феминизм и идеи равенства коснулись только самой социально благополучной части общества. У меня ощущение, что мы пытаемся расшатать бетонную конструкцию, что все очень закостенело, и нам нужны еще годы и годы, чтобы все поменять.

все очень закостенело, и нам нужны еще годы и годы, чтобы все поменять

Если разбирать историю Галины по учебникам, мы увидим классический цикл насилия. Есть стадия медового месяца, когда после каждых побоев он просит прощения, дарит подарки, они мирятся и живут счастливо. Потом наступает стадия агрессии - очередные оскорбления и побои, и женщина даже несет в полицию заявление. А в медовый месяц снова прощает, верит и надеется, что он исправится. Но стадия примирения становится все короче, а побои - все чаще и сильнее, и в какой-то момент это все прекращается. В ситуации Галины все закончилось убийством, то есть, если мыслить символами, для ее психики это оказалось единственной возможностью остановить насилие, сказать: «Стоп! Хватит! Я больше не позволяю!» Но это сейчас я анализирую, а в тот момент она находилась в состоянии аффекта и не понимала, что делает.

Вы работаете над этим делом уже больше полугода. Галина изменилась за это время?

Да, однозначно. Когда мы только знакомились с материалами дела, только открыли судебно-медицинскую экспертизу, где описаны все повреждения Максима, она прямо отодвинула эту папку, расплакалась, сказала: «Я не могу это читать». А изменилось то, что Галина начала работать со своей ситуацией, не просто сидеть, слезы лить, а начала защищаться, искать способы, каким образом это глупое абсолютно обвинение разрушить. В этом стала проявляться ее ответственность за свою жизнь.

А что вы ей такого сказали, что она приняла ответственность?

Галина Каторова с дочерью Викой. Вике исполняется один год Фото: из личного архива

Неподготовленному человеку сложно говорить про равенство, и поэтому я хватаюсь за те вещи, которые женщине понятны. Например, за ребенка. Я говорю: «Если не хочешь стараться ради себя, старайся ради ребенка», - и этот язык женщине ближе, потому что она привыкла жертвовать собой. А потом стараюсь вернуть ей ее собственную ценность. Вот Гале я говорила: «Кто тебе сказал, что ты страшная? Посмотри, ты очень красивая женщина! У тебя высшее экономическое образование! Да Каторов твой гордиться должен был, что такая умница и красавица его выбрала!» Нужно постоянно поддерживать в них самооценку - потому что муж гнобил эту самооценку, общество их осуждает, от родственников неизвестно, какой посыл. И, по сути, ты работаешь вдохновителем этого человека.

А как вы себя ведете с женщинами, которые пережили насилие и теперь просят вашей помощи? Что невербально стараетесь им передать?

Я одно могу сказать: я запретила себе их жалеть и смотреть на них как благотворитель на одаряемого. Когда начинаешь жалеть, ты еще больше укрепляешь женщину в жертвенной позиции. Сейчас я говорю прямо: «Ты можешь это остановить сама, и я помогу тебе. Но я не буду ничего делать за тебя». Невербально, наверное, я показываю, что я такая же, как ты, что у меня это было, что я это прошла и я это знаю.

То есть вы говорите: «Ты не одинока»? Или: «Ты тоже сможешь выбраться»?

Ты тоже сможешь. Я смогла, другие смогли. Ты тоже сможешь. И ты сейчас просто не видишь этих возможностей. Но мы сейчас с тобой успокоимся и найдем эти возможности.

В понедельник, 25 декабря, судья Находкинского городского суда Оксана Гунина вынесла решение: изменить меру пресечения для Галины на домашний арест. Это значит, что в ближайшие дни Галину выпустят из СИЗО, в котором она провела десять месяцев. Она впервые за это время увидит дочь и встретит с ней Новый год. Адвокат Елена Соловьева комментирует: «Это уже большая победа. Если подсудимого освобождают из-под ареста, значит, скорее всего, ему не дадут тюремный срок. Мы очень надеемся на это». Следующее заседание суда назначено на 25 января.

Спасибо, что дочитали до конца!

Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов - и не берем из них никакого процента на свою работу.

Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей - это наша возможность планировать работу.

Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.

Хотите, мы будем присылать лучшие тексты «Таких дел» вам на электронную почту? Подпишитесь