Интервью с эвелиной хромченко. Хроника становления личности Нравится ли каскад эвелина хромченко правда
25 января 2013, 17:1842 совета стиля от Эвелины Хромченко.
Настоящий эксперт моды – главный редактор российской версии международного авторитетного журнала моды «L’Officiel», ведущая программы «Модный приговор» Эвелина Хромченко. Советы ее, и рекомендации всегда актуальны, уместны и ценны, можно сказать – «в яблочко». Вот основные ее рекомендации, которые позволят женщине быть модной, стильной и уверенной. Итак, модные советы Хромченко Эвелины.
1. Обязательно в гардеробе должны быть туфли телесного (натурального) цвета. Они отлично подходят к любой одежде, к тому же визуально удлиняют ногу.
2. Еще один must have – несколько белых рубашек. Приталенные рубашки мужского типа отлично подчеркивают красивую грудь, бедра и талию.
3. В гардеробе обязательно имейте комплект одежды «для себя». Его можете надевать в свое удовольствие – для общения и встреч с друзьями. Спокойные тона, многослойность без подчеркивания талии – все это способствует вашему комфорту.
4. Купите обязательно классические черные брюки, черный джемпер с V-образным вырезом и черные строгие лодочки на удобном каблуке. Брюки обязательно должны на вас хорошо и правильно сидеть, джемпер с таким вырезом подчеркнет линию шеи. Этот наряд можно сотни раз обыгрывать разными аксессуарами и он будет выглядеть всегда шикарно и по-разному.
5. Помните, что тесемки и ремешки на обуви укорачивают ногу. А классические лодочки фигуру вытягивают. Это нужно учитывать особенно женщинам невысокого роста.
6. Вещи одного фасона, стиля и цвета в гардеробе – скучно! Настоящая модница должна быть разнообразна: разные стили, разная одежда, обувь и аксессуары.
7. Правило однотонного костюма – наличие ярких аксессуаров и макияжа! Расставьте акценты в виде туфель, сумки, броши, платка.
8. Одной расцветки туника и сумка – только для пляжа. Этот комплект предусматривает обнаженные ноги, вьетнамки, большую сумку из соломки и массивные солнцезащитные очки.
9. В гардеробе обязательно должна быть хоть одна пара туфель на каблуке. Каблук придает женщине некоторую неустойчивость, которая притягивает мужчин, чтобы поддержать ее.
10. Одевая яркое, броское платье, сделайте гладкую неброскую прическу, чтобы не отвлекать внимание от платья.
11. Яркие туфли с ремешками выбирайте такими, чтобы щиколотка была открытой.
12. Помните, если верх одежды – объемный и громоздкий, то низ должен быть легким и воздушным. Ищите гармонию!
13. Яркие, нетрадиционные и откровенные вещи носите на знойных курортах, там они смотряться великолепно.
14. Для эффектного вида откройте зону декольте, удлините линию ноги за счет хорошо сидящих брюк и добавьте интересные аксессуары. С повседневным платьем будут хорошо смотреться клатч, большие солнцезащитные очки и яркий шелковый платок.
15. Не стоит бояться модных брюк с заниженной линией между ног. Вопреки распространенному мнению, что они укорачивают ноги наоборот отлично сидят и стройнят.
16. Соблазнительную и кокетливую походку Мэрилин Монро можно повторить, надев юбку чуть ниже колена, которая будет немного мешать ходить.
17. Светлые юбки, например, бежевого цвета, стоит носить стройным длинноногим женщинам.
18. Привлечь внимание окружающих можно просто: накрасить губы яркой помадой, надеть огромные солнцезащитные очки и яркую сумку.
19. Пальто не обязательно должно облегать. Это верхняя одежда, а значит может быть свободной.
20. Для полных бедер идут юбки и платья длиной чуть ниже колена.
21. Для демонстрации декольте в пиджаке с глубоким вырезом, обязательно наденьте контрастного цвета топ.
22. В гардеробе должны быть вещи на все случаи вашей жизни. Это одежда для дома, шопинга, работы, нарядная одежда. Все эти вещи должны быть уместными, стильными и хорошо сидящими на вас.
23. Полным женщинам можно носить черный цвет, скрывающий недостатки. Но стоит и подчеркнуть достоинства, добавив пару ярких элементов, например, в области груди.
24. Если верху одежда весьма легкомысленная, то и низ должен быть в том же стиле.
25. Маленьким женщинам стоит открывать шею и декольте, не застегиваться на все пуговицы, чтобы не создавать впечатление человека в футляре.
26. Крупным дамам не стоит носить больших сумок, они сделают вас еще крупнее и объемнее.
27. Бойтесь скучных комплектов и отсутствия аксессуаров.
28. Модный цвет волос – равномерный и натуральных оттенков. Забудьте о мелировании и разных цветах на волосах.
29. Лучший современный и изящный комплект на каждый день – простое пальто с четко очерченным плечевым поясом, юбка-карандаш, туфли-лодочки.
30. Маникюр с росписью или стразами – дурной тон. Все, что называют «дизайном ногтей», абсолютно не модно и совершенно безвкусно.
31. Джинсы должны быть гладкими, корректирующими. Они должны улучшать вашу фигуру, делать вас стройнее, а ноги длиннее. Забудьте о джинсах с вышивкой, блестками и кружевами.
32. С фиолетовым цветом хорошо сочетаются бутылочно-зеленый цвет, холодный розовый, сиреневый, бежевый, серый, лазурный и даже красный.
33. Топы и блузки должны быть достаточно плотными. На них может быть декольте или открытый рукав, но через ткань не должно быть видно ваше тело.
34. Если у вас объемная нижняя часть вам подойдут широкие брюки плотные на бедрах и юбки-карандаш.
35. Не используйте в одном комплекте цветочный узор несколько раз, например, на юбке и на блузе.
36. Выбирая классику, покупайте вещи идеальные по размеру. Классика должна быть совершенной.
37. Полупрозрачные вещи смотрятся вульгарно и уродуют фигуру. Но если вы очень любите полупрозрачные блузки, необходим обязательно кокетливый жакет, чтобы немного прикрыть тело.
38. Меховая вещь не должна сливаться с волосами, это смотрится смешно.
39. Для вечернего выхода в одежде должно блестеть что-то одно – либо платье, либо аксессуары.
40. Плоская подошва в обуви – признак домохозяек и олигархов. Если вы себя не относите ни к тому, ни к другому, одевайте на высокий каблук.
41. Полным девушкам нельзя носить джинсы с заниженной талией, они визуально укорачивают фигуру. Лучше выбрать классические джинсы и всевозможные юбки и платья.
42. Если вам нужен нарядный вид, не берите с собой большую сумку, даже если она по цвету и форме хорошо подходит. Лучше будет – клатч любого размера или маленькая аккуратная сумочка.
Одна из самых влиятельных персон в мире моды, журналист, телеведущая и известная в Америке и Европе писательница. Эвелина входит в рейтинг 25 самых популярных ведущих на российском телевидении.
МИТРОФАНОВА: Очень рада приветствовать в студии Эвелину Хромченко. Эвелина нашла время в преддверии своего мастер-класса, который состоится 24 июня в 19 часов в демзале ГУМа и называться будет «Модный сезон осень-зима 2015-2016». Эвелин, ну, давай уж я один раз в жизни скажу, Эвелина Леонидовна Хромченко.
ХРОМЧЕНКО: О, матерь божья. Здравствуйте, дорогие друзья.
МИТРОФАНОВА: Эвелина Леонидовна. А, кстати, красиво, подходит, очень так певуче.
ХРОМЧЕНКО: Спасибо.
МИТРОФАНОВА: Ну, тебя точно редко называют по отчеству.
ХРОМЧЕНКО: Практически никогда.
МИТРОФАНОВА: В отличие от меня. Я Маргарита Михайловна, твоя ровесница, я старше тебя на год, но меня всю жизнь называют Маргарита Михайловна. То ли потому что я в очках, как и ты, не знаю, почему. Ну, это судьба.
ХРОМЧЕНКО: Чего это ты вдруг за отчество зацепилась, я понять не могу?
МИТРОФАНОВА: А за отчество, просто редко, понимаешь, ты настолько медийный, популярный, деловой и, главное, что по делу популярный человек, что иногда для уважения можно и назвать по отчеству. Но не буду, потому что уважаю, люблю тебя очень давно. И, кстати, неким образом каре белым и очками «кошечками», мне кажется, что мы, вот наш образ чуть-чуть похож, и когда я вижу тебя на обложках журналов, я всегда говорю, что это я. И мне это очень приятно, потому что ты серьезный, вдумчивый человек и журналист. Скажи, пожалуйста, твоя карьера, вот такая серьезная, когда вы переехали из Уфы в Москву, когда началась? Или просто становление?
ХРОМЧЕНКО: Ну, послушай, мы из Уфы в Москву переехали тогда, когда мне было 10 лет, ни становление, ни карьера в этот момент начаться не могут, это все попозже начинается чуть-чуть. Я просто слушалась родителей, я вообще, мне кажется, не очень доставляла им хлопоты.
МИТРОФАНОВА: Ну, а я тебя и не спрашиваю, что ты была трудным ребенком или нет. Просто переехать в другой город, потом школа, все равно же родители, видимо, выбирают первое время для ребенка судьбу. Это школа, это потом университет. Вот скажи, вот сейчас самая большая заруба дети-родители, это то, что родители знают лучше, куда ребенку поступать.
ХРОМЧЕНКО: Ну, в моем случае они знали, конечно, лучше. Если бы, например, я следовала их предложению высшего учебного заведения, я бы, наверное, сегодня с тобой разговаривала, скажем, на тему…
МИТРОФАНОВА: Коллайдера ядерного?
ХРОМЧЕНКО: Нет, на тему охраны окружающей среды, во-первых, в качестве варианта на тему того, как правильнее и быстрее отучить ребенка картавить, еще могли бы мы про стоматологию с тобой поговорить, а также о том, какой мех моден в нынешнем сезоне.
МИТРОФАНОВА: Однако. Так это что была за профессия, которую они тебе прочили?
ХРОМЧЕНКО: Это четыре разные были.
МИТРОФАНОВА: Кем они тебя видели?
ХРОМЧЕНКО: Они видели меня студенткой Губкинского.
МИТРОФАНОВА: Это нефть и газ.
ХРОМЧЕНКО: Да, отделение «Охрана окружающей среды» института нефти и газа, им очень хотелось.
МИТРОФАНОВА: Могла бы взятки большие сейчас брать.
ХРОМЧЕНКО: Ну, не думаю, вряд ли, это у меня бы точно не получилось, я не представляю себе, как вообще люди это делают, удивительный талант какой-то.
МИТРОФАНОВА: Ну, это от суммы зависит.
ХРОМЧЕНКО: Нет, это не зависит от суммы, это зависит от внутренних настроек человека.
МИТРОФАНОВА: Да, пожалуй, ты права, не буду спорить с тобой. Ну, хорошо, тогда другие варианты родительских мечтаний?
ХРОМЧЕНКО: Потом еще моя мама очень хотела, чтобы я стала логопедом, потому что считала, что это прекрасная профессия для женщины.
МИТРОФАНОВА: Никогда без куска хлеба не останешься.
ХРОМЧЕНКО: Само собой. Но можно еще не только чужим детям, еще и своему внимание уделить. Потом еще была такая тема, связанная со стоматологией, но как-то очень быстро затихла. Была тоже такая непродолжительная тема мерчендайзинга, как это теперь называют.
МИТРОФАНОВА: Товаровед.
ХРОМЧЕНКО: Нет, это оформление витрин, залов, художественное оформление, вот здесь мама решила все-таки пойти навстречу моим талантам и дарованиям и захотеть вот такую идею пропагандировать. И еще что-то такое было.
МИТРОФАНОВА: Но все же ты выбрала сама вуз, в который поступала?
ХРОМЧЕНКО: Ну, как сказать, вообще-то я собиралась поступать на станковую живопись, но тут, конечно, мама встала грудью.
МИТРОФАНОВА: Как в рассказах Зощенко: «Не пущу».
ХРОМЧЕНКО: Вроде этого. Потом я решила, что хорошие иностранные языки никому не повредят и я, пожалуй, стану переводчиком с нескольких иностранных языков. Однако университет меня в тот год не получил на «ромгерме», а получил на журфаке, просто потому что у комиссии, которая на «ромгерме» сидят в тот момент, менялось настроение. Есть разные практики в грамматике английского языка и мои преподаватели порекомендовали мне годок подождать, когда там будет более лояльное отношение к той практике, которую демонстрировали мои преподаватели.
МИТРОФАНОВА: Это была драма?
ХРОМЧЕНКО: Вообще никакой драмы не было, подумаешь, я же не мальчик, я могу годок и подождать, и я решила попробовать свои силы на факультете журналистики, этим я всегда увлекалась. Здесь тоже родители сказали: этот номер не пройдет. Но поскольку они понимали, что, в принципе, я жду «ромгерма», они как-то спустя рукава запрещали мне это действие. Я пошла и поступила без всяких репетиторов совершенно спокойно на дневное отделение, на бюджет.
МИТРОФАНОВА: Там был большой конкурс в то время.
ХРОМЧЕНКО: Огромный. Там еще и плюс ко всему был творческий конкурс, что, я считаю, правильно.
Полностью интервью с гостьей слушайте в аудиофайле.
Интервью Эвелины Хромченко журналу The Hollywood Reporter
На Эвелине: майка Dima Liu, юбка Dries Van Noten, очки Tom Ford. Фото © Егор Берладин
На Эвелине: платье I am Studio, колье Van Cleef&Arpels, туфли Evelina Khromtchenko&Ekonika. Фото © Егор Берладин
Эвелина Хромченко: человек, который знает о моде все, и даже больше
Именно так ежедневно приветствует Эвелину Хромченко программа «Модный приговор» на Первом канале. И это не пустой комплимент. За ее плечами опыт создания культового международного глянца, камео в кино, книга, выпущенная во Франции и Америке, успешная коллекция обуви и сумок… А сегодня самая популярная женщина в российской моде руководит собственной интернет-империей, собирает аншлаги на мастер-классах, консультирует fashion-бренды, ищет и развивает молодые таланты. Главный редактор THR Мария Лемешева расспросила Эвелину о том, как ей удается быть единой во многих лицах, при этом не изменяя себе.
Кто ты сегодня прежде всего - журналист моды, креативный директор, телеведущая, педагог?
– Когда приходится обобщить все, чем я занимаюсь, обычно используют формулировку «эксперт моды». Моя база - это мой опыт и знания в области современной моды и стиля, которые я постоянно совершенствую. Мои инструменты - это текст и картинка. Мои каналы - это моя собственная Школа моды, креативное агентство, телевидение, радио, печатная пресса и все возможности, которые дает интернет.
10 лет в одной программе и с одной командой - нет усталости, ощущения дежавю?
– Я воспринимаю «Модный приговор» как миссию и своего рода долг перед отечеством. Разве в таких обстоятельствах можно говорить об усталости? И с командой мне несказанно повезло: мы всегда рады видеть друг друга, и не только на съемках. Дежавю не ощущается, поскольку нет на свете одинаковых людей, даже если тема типична, то в студии все равно новый герой, с особенной внешностью, с личной историей. И я искренне хочу помочь каждому, насколько это в моих силах.
Мне кажется, что «Модный приговор» - это все же психотерапевтическая программа. Смена образа нужна именно для решения проблем человека. Какие самые интересные результаты были в процессе работы?
– «Модный приговор» - это в первую очередь образовательная программа о моде. В школе ведь не учат одеваться корректно, и не в каждой семье этому научишься. И я вижу плоды наших трудов в обществе: люди, прежде крайне консервативные, стали допускать вариатив цветов, силуэтов, стилей. Женщины стали чаще носить платья, мужчины - уделять внимание своей внешности. Девушки уже не так отчаянно демонстрируют сексапил, а старшее поколение осмеливается сменить халат и платок на сникерсы и джинсовую куртку.
Какой месседж ты закладываешь в свои лекции по моде?
– Мода не для избранных, она для всех. Мода - это игра, а я понятно объясняю правила. Моя Школа моды работает в формате edutainment - симбиоз терминов education и entertainment. Сегодня это очень популярный тип проведения досуга: люди развлекаются и получают новые знания одновременно. Я говорю о моде и стиле на профессиональном уровне, поднимая слушателя на высокую отметку знаний, но таким языком, который понятен даже совершенно незнакомому с темой человеку. Приходите на мой мастер-класс «Дресс-коды успеха» - сами убедитесь.
Лет 10 назад, когда я тебя интервьюировала, ты сокрушалась, что русские женщины пока не очень владеют стилем. Прошло время - что-то изменилось?
– Я все это время пытаюсь найти источник этого комплекса вины национального масштаба. Нередко женщина, купив новое платье или сходив в парикмахерскую, считает, что она совершила постыдную растрату семейного бюджета, хотя зарабатывает не меньше мужа. В детстве девочкам редко говорят, что они красивые, чтобы не избаловать. Я же всегда, в том числе и на моих мастер-классах, женщинам убедительно доказываю, что они красивые, особенные, ни на кого не похожие, заслуживающие любви, похвалы, лучшей жизни, одобрения. Как только женщины начинают сами видеть в зеркале то, что в них вижу я, они расцветают и прекрасно справляются. Мода - это не высшая математика: постичь азы может каждый.
Стиль звезд. Понятно, что наши актрисы лишены возможности использовать услуги высококлассных зарубежных стилистов и крутятся сами как могут. Но тем не менее выглядеть звездно - часть их профессии. Какова основная ошибка наших знаменитостей на красных дорожках?
– Ты только что назвала ее - они крутятся сами. А не должны. Их профессия играть, профессия визажиста - делать макияж, парикмахер будет профессионально делать прически, а стилист одевать. Но у нас все заранее уверены в том, что «и сами с усами». Это модное самолечение часто приводит к летальному исходу для имиджа. Надо договариваться о сотрудничестве с профессионалами.
Кстати, и сами профи моды не особо стремятся работать с нашими актрисами. Что их пугает?
– Самые распространенные причины - стремление артистов навязать свой вкус, который частенько далек от идеала, и неадекватные представления о системе финансовых взаимоотношений. Приведу избранные примеры из практики. Однажды пресс-центр ММКФ попросил меня и мою команду приодеть актрис на красную дорожку. Одной из них я доставила из Петербурга кутюрное платье от модельера Татьяны Парфеновой. Платье было волшебной красоты и очень шло актрисе. Но на примерке выяснилось, что подол ей длинен. Платье вновь отправилось в Петербург, там в Доме моды подол с ручной вышивкой не пожалели обрезать по мерке актрисы. Потом платье вновь приехало срочным курьером в Москву и было доставлено в отпаренном виде актрисе домой с моим личным водителем… Каково же было мое изумление, когда я увидела эту актрису на дорожке в куцем застиранном коротковатом платьице из хлопкового шитья, давно потерявшем свою белизну. В последний момент она решила переодеться попроще, наплевав на все договоренности, цену подогнанного по ее меркам платья, многодневную работу целого коллектива… Стилист из моей команды рассказала, как актриса по дружбе попросила подобрать ей платье на вручение музыкальной премии. Стилист узнает, какого цвета будет дорожка, каков декор сцены, кому актриса вручает премию и во что этот музыкант будет одет, вспоминает особенности телосложения актрисы, прикидывает тренды сезона и выбирает трех дизайнеров, вечерние платья которых актрисе отлично подойдут. Сбрасывает ей картинки в директ… И слышит в ответ: «Ну нет, мне нужно что-то более облегающее и сексуальное!..» И еще один распространенный случай. Дом моды звонит актрисе и предлагает нарядить ее на красную дорожку. А актриса, «слышав звон» про контракты западных звезд с модными марками, спрашивает, а сколько ей дом за это заплатит… К счастью, ситуация постепенно меняется: новое поколение актрис дружит с дизайнерами и узнает правила игры с модой до того, как пришло очередное приглашение на красную дорожку.
Посещая все основные фестивальные красные дорожки, отметила, что пышные кринолины, перья и блестки в Европе отходят. Например, в Каннах местные звезды (Кьяра Мастроянни или Софи Марсо) приходят в коктейльных платьях. Как ты это объяснишь? И не жалко, что гламур а-ля «золотой век Голливуда» даже из самого Голливуда почти ушел?
– Между Каннами и Голливудом дистанция огромного размера. Голливуд, например, не приемлет ничего экстравагантного, он приветствует классические каноны, а Канны весьма демократичны и готовы воспринимать модные эксперименты. «Оскар» традиционно - более помпезное мероприятие, чем Канны, поэтому степень нарядности «Оскара» выше. И наконец, самое важное отличие: «Оскар» - это единовременное событие, а Канны - комплекс мероприятий, у каждого из которых собственный дресс-код.
А какие звезды для тебя - законодатели моды?
– Сегодня звезды кино, к сожалению, не являются трендсеттерами, эту волшебную эстафетную палочку у них перехватили звезды интернета во главе с Ким Кардашьян. Киноактрисы следуют трендам и воплощают очевидный личный стиль, продиктованный амплуа. Коллегам есть чему поучиться у Дайан Крюгер, Тильды Суинтон, Кейт Бланшетт, Анджелины Джоли, Николь Кидман, Ванессы Паради. Они одеты всегда к месту, по погоде, по возрасту, согласно характеру роли, наряд им всегда идет, всегда отлично сидит и, что немаловажно, является лучшим выбором из коллекции будущего сезона.
Сориентируй, какие основные правила стиля будут работать в этом сезоне?
– Актуальны приятные оттенки морковного сока и противные неоновые краски родом из 1980-х, камуфляж и анималистические принты, воинственная черная кожа и кукольный винил. Модная зима предлагает мини-платья в стиле интердевочек 1980-х, макси-платья в стиле монашек Средневековья и оранжевые жилеты в стиле «Гастарбайтер 2018». Стиль 1990-х тоже крайне актуален, а вместе с ним гипертрофированные объемы, все оттенки сиреневого цвета, шотландка, одежда в стиле вестерн, спортивные костюмы с каблуками, нарядные вязаные джемперы с легкими юбками, водолазки, накидки-одеяла, пуховики, костюмы power suite, обилие блеска, гобелены, вязаные шлемы… Кстати, об осенне-зимних тенденциях я подробно рассказала в моей Школе моды еще в мае - в это время международный модный глянец только планировал летние номера.
Про твою жизнь вне работы почти ничего не известно. Чем ты увлечена? Какой-то спорт? Кулинарные марафоны? Кино?
– Я полагаю, это просто связано с тем, что работа и есть мое основное увлечение и мне всегда есть чем развлечься с пользой для дела. А музеи, выставки, кино, книги, путешествия - это как гигиена, здоровая еда, массаж или физкультура, в моем случае просто часть дневного ритуала.
Как ты сегодня смотришь на такие понятия, как возраст и красота?
– Я глубоко убеждена в том, что некрасивых людей нет, есть неухоженные и плохо одетые, но это поправимо. Красивым и привлекательным человек может быть и в 15, и в 95, стоит только захотеть. Цифры в паспорте и на весах никогда в этом не помеха.
Если бы не мода, в какой сфере еще могла бы преуспеть? И готова ли к каким-то крутым поворотам в профессии?
– В семье мне внушили, что в своем деле нужно быть лучшей. И я всегда знала, что у меня должна быть интересная работа, которая принесет пользу человечеству. Мне не нужно менять профессию: достаточно крутых поворотов в течение одного рабочего дня - разработать коллекцию обуви и сумок в качестве креативного директора или фирменный стиль для нового бренда, стилизовать модную съемку или сняться в рекламном ролике, провести телепрограмму, радиопередачу или выступить в прямом интернет-эфире, сделать отбор фотографий или расписать ретушь видео, проконсультировать крупную компанию насчет дресс-кода ее сотрудников или прочесть лекцию о моде и стиле, написать статью в глянцевый журнал или отредактировать тексты для моего сайта… Ну, а поздним вечером, когда мой любимый не слишком счастлив тому, что я не хочу вести бойкий диалог об искусстве, мы садимся и вместе смотрим кино. Он обладает главным в моем представлении мужским качеством - снисходительностью - и всегда предлагает выбрать фильм мне. Поэтому мы часто смотрим romantic movies. И детективы.
Интервью журнала "Exclusive. Журнал студентов" с Эвелиной Хромченко, главным редактором русского L`Officiel
Многие начинающие журналисты искренне уверены в том, что необходимо нечто очень специальное для того, чтобы получить заказ. На самом деле не нужны никакие связи, не нужен никакой блат, чтобы получить работу в СМИ.Эвелина, хотелось бы узнать от Вас, как всё начиналось и как произошло, что Вы стали самым уважаемым человеком в русском fashion медиа.
В 16 лет я начала работать журналистом в детской редакции Всесоюзного тогда ещё радио, на радиостанции "Смена". Это был первый канал Всесоюзного радио, вещание, которое было включено в квартплату и по утрам будило нас "Пионерской зорькой". В начале 10 класса я начала готовиться к двум поступлениям. В планах был институт иностранных языков и журфак МГУ. Причём, институт иностранных языков, потому что мне хотелось туда: я всегда любила английский, мне нравились все гуманитарные предметы. А журфак просто потому, что я знала эту работу: моя мама, моя мачеха и мой отчим работали на радиостанции "Юность". Для того, чтобы как следует подготовиться к поступлению, я сделала ряд публикаций во всяких СМИ. Будучи весьма активной школьницей, я бегала по разным мероприятиям, по каким-то встречам, концертам, диспутам. Знакомилась там с разными людьми. Я была общительной девочкой и, в общем, до сегодняшнего дня ей остаюсь (смеётся). Результатами моих походов становились заметки в самых разных столичных газетах. Кроме того, я решила, что ни в коем случае нельзя манкировать возможностями и знакомствами, которые предоставляют родители, взяла у своей мачехи телефон заместителя главного редактора радиостанции "Смена" Надежды Евгеньевны Бредис. Но, собственно, на этом родственная помощь на моём пути и закончилась. Надежда Евгеньевна достаточно спокойно сказала мне, что я могу придти, на меня могут посмотреть. На меня посмотрели, мне выдали диктофон, и я стала заниматься созданием маленьких сюжетов, которые впоследствии ложились в программы других журналистов. На радиостанции "Смена" существовала так называемая детская редакция, поскольку это были передачи для детей и подростков, им требовались детские голоса и детский взгляд на те проблемы, которые освещались. Поэтому я попала прямо по адресу: я могла делать очень квалифицированные вещи, ведь учитывая то, что моими слушателями были мои ровесники, для меня не составляло большой проблемы сделать так, чтобы эфиры были интересными для них. В связи с тем, что я предлагала достаточно интересные какие-то заходы, нетривиальные для этой радиостанции, на меня стали складывать больше.
- Появились первые деньги?
Пока была внештатным автором, я умудрялась зарабатывать даже больше моей мамы. ...Но когда люди видят, что лошадь выросла, они её грузят. В итоге, в 17 лет я была уже в штате радиостанции "Смена" на ставке референта (это первоначальная штатная позиция), но с объёмом вещания обозревателя. При этом я уже училась в университете на дневном отделении...
- На журфаке?
Да, на журфаке. Просто получилось так, что в инязе сменился состав приёмной комиссии. Английская грамматика имеет несколько направлений в преподавании. И поскольку в составе приёмной комиссии были люди, которые не относились к той школе, к которой принадлежали мои педагоги (а там ведь своя иерархия, свои группировки), мне порекомендовали "не злить гусей", а просто поступать на следующий год, когда комиссия опять обновится и когда появится шанс сдать эти экзамены. Сейчас, конечно, смешно об этом говорить, но тогда это казалось важным. Но всё-таки я решила посмотреть, как проходят вступительные экзамены, и сделала пробный шаг. А журфак был буквально под носом. Ведь я прекрасно знала, что это такое, я занималась этим.
Так или иначе, к необходимости поступать на журфак я оказалась очень готовой. Все печатные публикации у меня были в порядке, единственное, чем я "добила" свой пакет, так это радио. Просто я подумала, что эту сторону моего фантастического таланта тоже необходимо продемонстрировать (смеётся).
- Никогда не жалели о том, что всё-таки в МГУ пошли?
Да вы что! Это же лучшее место для обучения журналистике! С ним может поспорить разве что Колумбийский университет. Так что мне грех жаловаться, у меня великолепное образование. Единственное, о чём жалею, это о том, что не воспользовалась возможностью выучить дополнительный иностранный язык. У меня просто времени на это не было. А всё остальное я получила в полном объёме, даже несмотря на то, что являлась туда с серединки на половинку и то только на профильные предметы. При этом - что очень приятно - на журфаке всегда обращают внимание на студента-действующего автора. Когда ты действительно работаешь, с тобой там носятся как курица с яйцом. Я не знаю, как сейчас, но тогда это было именно так. И если я пропускала какие-то не очень важные занятия, никто даже вопросов не задавал. Главное-реферат сдай, контрольную работу напиши и на экзамене появись. Я работала, и люди не могли этого не заметить: у меня эфиров было выше крыши, и публикации каждую неделю выходили. В общем, сама не заметив, я втянулась именно в радио и стала там работать. За два года работы в штате я сделала феерическую карьеру, совершенно невозможную, казалось бы, на советском радио, поднявшись от референта до обозревателя. Следующая должность была зав.отдела, потом зам.главного редактора, потом - главный. Я вела передачу "Ровесники", была такая культовая передача, шла в четыре часа. Я была её автором, и автором всех её сюжетов. И у меня был очень большой объём вещания: не менее четырёх часовых передач, не менее трёх получасовых, не менее четырёх пятнадцатиминуток в месяц. Это значит, что "Пионерскую зорьку" в моём исполнении вы могли слышать неоднократно, если родились в то время. Люди на улице узнавали меня по голосу. Правда, до сих пор жалею, что не пришла на торжественное вручение дипломов: у меня был эфир, и мне в голову не пришло спросить, могут ли меня заменить. Так что мне Засурский ручку не целовал.
- Но Вам этого не особо хотелось, или же снова можно сослаться на исключительную занятость?
Нет, мне конечно, хотелось, чтобы меня публично похвалили за мой красный диплом. Но система советского радиовещания накрепко вбивает тебе в голову гвоздь. Этот гвоздь называется самодисциплина: невозможно подвести, невозможно опоздать на эфир... Я застала те времена, когда уже появилась определённая свобода, эфир уже был прямой, но система оформления этого эфира ещё полностью соответствовала цензурной советской системе. Все сценарные планы, все плёнки ты сдавал и оформлял так, как это было принято в советские времена.
- Такое ощущение, что уже тогда, в столь юном возрасте, Вы были достаточно компетентны .
А ты не мог быть неквалифицированным человеком, например, ты не мог неправильно ставить ударения: вот нравится тебе или не нравится, но ты обязан говорить "подрОстковый", а не "подросткОвый", потому что "подрОстковый" правильно, согласно словарю ударений для работников телевидения и радиовещания 1961 года издания. Ты говоришь "фОльга", а не "фольгА", ты говоришь "декольтирОванный", потому что только так правильно и не иначе.
И это очень дисциплинирует. Поскольку у меня грамотность врождённая, произношение правильное, голос поставленный и подходящий для молодёжного радиовещания, то нет ничего удивительного, что так всё обернулось. При этом у меня воловья работоспособность. В моём случае дисциплинарная сетка легла на благодатную почву. И, реально, я страшно счастлива, что такой малолеткой начала работать, потому что попала в руки советских специалистов.
- Советских специалистов? Как будто это особый вид...
И ещё какой! Это племя сверхлюдей. Сегодня есть только отголоски всего этого. Так что если вы вдруг умудрились попасть в средства массовой информации "под крыло" человека, который работал в советское время на серьёзной позиции, учитесь у него всему. Засовывайте себе в подкорку дисциплинарные графики, потому что в случае, если вы этого не умеете, вас нет.
- С учителями всё достаточно ясно, но вот интересна непосредственно Ваша практика.
Через некоторое время система советского радиовещания начала рушиться, и деньги, которые раньше казались крутыми, таковыми казаться перестали. Зато начали открываться различные коммерческие радиостанции. В то время мой рабочий день строился следующим образом: с утра я приходила на занятия в университет, после чего отправлялась на радиостанцию "Смена" и делала там свою работу, монтировала или чистила плёнку. У нас не было компьютеров, мы работали на плёнке, на 38-й скорости. С большими бобинными магнитофонами. Чистила плёнку я всегда сама. В принципе, эту работу можно было делать и через операторов, но они не всегда чистили так, как я считала идеальным. Я так не любила. Я любила полностью сделать свою передачу сама. Другими словами, помимо творческих и организационных обязанностей, у меня ещё были обязанности, связанные с технологией, которые я сама себе придумала. И я их выполняла и считала для себя очень серьёзной школой. В конечном итоге я стала отличным оператором, таким, что могла убрать слово из текста даже на музыкальной подложке, не переписывая эфир. Сейчас это ненужная квалификация- никто не режет и не клеит пленку, все работают на компьютере. Но если я сяду делать это за компьютер, то равных мне просто не будет, потому что ухо развито настолько... Так что ничто не прошло даром: в течение 10 лет любая радиореклама журнала L?Officiel писалась и контролировалась мной. И всегда была очень действенной. Ведь мне всегда было ясно, что именно нужно электронным медиа. И тогда, когда это понадобилось мне, я стала одной из самых востребованных "говорящих голов" на радио и телевидении.
- Вот здесь можно поподробнее? Что значит "всегда было ясно"?
Я очень монтажно говорю. Я всегда знаю, что нужно моим коллегам в телевизоре или на радио. Я знаю, как надо говорить, чтобы программа понравилась их руководству. Меня любят приглашать именно по этому поводу. Я абсолютно не проблемный гость: меня не нужно релаксировать перед прямым эфиром, мне не нужно наливать коньяк, я всегда буду в макияже, в причёске и одета так, как необходимо, чтобы быть правильно воспринятой в данной студии. И я всегда говорю именно то, что от меня хотят услышать. И даже больше. Я всегда могу поддержать слабый момент, сильный - отиллюстрировать. Глядя на этот процесс монтажно, я могу сделать то, что не всегда могут другие гости эфира. Так что ничто и никогда не бывает бесполезным. Самая рутинная работа, самая чёрная, неинтересная и даже раздражающая (та же расшифровка, например), всегда должна делаться молодым журналистом самостоятельно. Всегда. Для качества финального продукта очень важно проделывать все опции самому. А не отправлять, например, расшифровку в секретариат. На определённом этапе, тогда, когда твой уровень профессионализма стабилизировался, можно, а на начальном - ни в коем случае! Всё надо делать самому. Журналистика - это очень рукодельная история. Со временем на радио у меня появились собственные проекты. Так, я придумала и стала вести первую в стране программу для девочекподростков с совершенно отвратительным названием "Спящая красавица", навязанным мне постсоветским руководством. Но делать нечего, когда тебе дают 45 минут в еженедельном эфире и когда у тебя рейтинг, исчисляющийся мешками писем, первый на "тарелке", про название уже не споришь. Кроме того, я вела эфиры в близлежащей радиостанции "Авторадио". Под псевдонимом, потому что на основной работе это запрещалось.
И узнавали, но сделать ничего не могли, потому что меня не сдавали на "Авторадио", говорили, что это их ведущий, у которого действительно голос потрясающе похож на Хромченко: им нужен был хороший ведущий, мне были необходимы деньги. Кроме того, я была постоянным обозревателем моды на радио "Европа Плюс", туда я отправлялась по расписанию сразу с радиостанции "Смена". Свои обзоры писала в метро, потому что от станции "Улица 1905 года" до "ВДНХ" одна пересадка и два длинных перегона - можно роман написать. Минут за двадцать до начала программы я приходила уже полностью подготовленная, садилась и говорила в прямом эфире. Просто на "Европе Плюс", узнав, что у меня хорошая эфирная подготовка, решили сэкономить на мне студию записи. Поэтому три раза в неделю я таскалась туда на свои три минуты. После чего я отправлялась на троллейбусе на Дмитровское шоссе, в редакцию журнала, который практически сама и основала.
И он существует по сей день. Люди, у которых было издание для пионервожатых под названием "Карусель" решили переформатировать его в журнал для девочек-подростков, потому что на тот момент в страну начали прибывать всякие зарубежные средства массовой информации для данной аудитории, а в России не было такого СМИ. Вот они и решили стать первыми. Я пришла к Вячеславу Зайцеву за разрешением назвать журнал так, как зовут его внучку и как называются его духи. Он разрешил и мы запустили проект под шикарным названием "Маруся".
- О, мы помним этот журнал! Отличный.
Но через некоторое время мой партнёр оказался прохвостом. Он не вписал моё имя в учредительские документы, тем самым обманув меня. В общем, мне было 20 лет и я ему доверяла, а он был комсомольским работником. Так моя интеллектуальная собственность бесплатно досталась ему. В итоге, мы расстались совсем нехорошо. Я ушла и оставила ему журнал. Я видела это издание по прошествии лет, там до сих пор мой рубрикатор остался. Помимо работы в "Марусе", где всё практически было сделано моими руками, начиная с обложки и заканчивая даже обтравкой фотоиллюстраций, я начала заниматься пиаром. Агентство, в котором я этим занималось, на тот момент называлась "Интермедиа" и принадлежало моему мужу. Вечером я пиарила всякие fashion-мероприятия, типа Еlite modеl look или Недели высокой моды в Москве. А ночью, приходя домой, начинала внештатную деятельность для всех, кто был готов публиковать статьи про моду, потому что мне надо было зарабатывать деньги на следующую поездку в Париж, на очередной показ. Конечно, никто и никогда из постсоветских изданий такую поездку оплачивать бы не стал. Но я знала, что если хочу писать о моде, я должна быть в Париже. И я была там.
- Вы сразу заводили там нужные знакомства или просто делали обзоры с показов?
Знаете, когда едешь в такую поездку за свой счёт, ситуация меняется в корне: ты прекрасно понимаешь, что необходимо набрать столько материала, чтобы обеспечить им огромное количество средств массовой информации. Тебе же надо "отбить" свои затраты! Естественно, как только заканчивался показ, я пулей неслась в back-stage и оказывалась рядом с дизайнером первая, даже раньше "целовальщиков", которые поздравляют дизайнера с успешным показом. Не говоря о том, что я была первая в череде интервьюеров. Какая там Мари-Кристина Марек, какая Эльза Кленч! О чём мы говорим?! Я была самая первая. Пока обозреватель "Интернэйшнл Геральд Трибьюн" подходила к дизайнеру, я уже брала у него интервью, ясно же было: зазеваешься, окажешься в хвосте, дизайнер устанет, малышке интервью не даст, а потом малышка ещё и на следующий показ опоздает! Ну уж нет.
- Эвелина, Вы вдохновляете!
А это не сложно, если ты этого действительно хочешь. Когда тебе действительно надо, ты всё получишь. И я получала. Это стало трудней, когда я уже стала главным редактором журнала, потому что меня стали узнавать в лицо, и всё приходилось делать по правилам. А вот когда я была маленьким независимым корреспондентом, я могла делать так, как считала нужным. И я делала. И поэтому у меня была огромная линейка интервью для всех радиостанций, на которых я работала. Потом эти интервью в более полном объёме шли в расшифровку и выходили в куче средств массовой информации. Когда всё это публиковалось, я собирала урожай гонораров, и у меня как раз подходило время новой Недели, новой аккредитации. Я опять могла ехать в Париж. По тем временам я зарабатывала совершенно дикие деньги на исключительно журналистском труде. Моя первая публикация в "Известиях" вышла, когда мне был 21 год. В советское время это казалось в принципе невозможным. Но самое удивительное что я там опубликовала: это было интервью с Клаудией Шиффер, которая тогда приехала в Питер. Если правильно распределить своё время, можно преуспеть, даже когда ты очень молод.
- Вас кто-то поддерживал в тот момент?
Мой муж. Тогда мы с ним организовали собственное пиарагентство. У него в то время возникли проблемы с партнёрами, и я сказала: "Да плюнь ты на них! Давай организуем новое агентство. Под новым логотипом". И мы организовали "Артефакт". Ещё до прихода в L"Officiel я организовала и провела более 70 конференций под его логотипом. Например, с Шэрон Стоун, с Гвинет Пэлтроу, с Валентино Горовани, с Эмануэлем Унгаро... Я подготовила пресс-конференцию Эмануэлю Унгаро, но провести не смогла: в этот день я рожала сына. На пейджер моему мужу, который вёл эту прессконференцию, пришло сообщение, и журналисты стали перешёптываться, мол, я это сделала и сейчас приеду. Примерно так и произошло: через пять дней я уже стояла у микрофона на радио "Европа Плюс".
Вы же сами сказали, что важно уметь распределять своё время, неужели нельзя было отложить конференцию и эфиры на время родов?
На самом деле это было смешно. Мне неправильно диагностировали время родов. Сказали, что я всё это в середине апреля сделаю, а не получилось. Получилось в конце, как раз перед майскими праздниками. Я заранее подготовила записные эфиры на радио "Европа Плюс". Они-то кончаются уже, а я ещё в больнице. И вот бегу я к телефонному аппарату, около него тётеньки пузатые стоят, нечёсаные какие-то, в тапках... А я себе сшила фантастический совершенно дизайнерский халат у Тани Романюк, и вот вся такая роскошная, при макияже даже, расталкиваю всех, пробираюсь к телефону и дозваниваюсь на "Европу Плюс". Меня соединяют с Аксютой, на тот момент программным директором этой радиостанции, и я ему ору: "Юра! Связь может прерваться - другой не будет! Я не успеваю родить! Пришли мне в больницу человека с аппаратурой, я ему наговорю. Ещё эфира четыре". Он мне: "А ты где?"-"В роддоме"-"Что ты там делаешь?"-"Рожаю"- "Вот и рожай!" Так у меня впервые в жизни возникли майские праздники. Раньше у меня не было ни майских праздников, ни Нового года. Вся жизнь планировалась между дедлайнами.
- И что ни разу дедлайн не срывали?
Нет. Никогда. Да я умру! Я своим тельцем мост проложу между двумя берегами, и пусть по мне пройдут. Я пережила два путча на работе. Причём, с первым тоже связана забавная история: с утра по радио раздавалась классическая музыка. Мы поняли, что дело нечисто. Но я пошла на работу, потому что у меня был монтаж. Придя туда, я увидела танк: его попа была на улице, а дуло занимало весь вестибюль. И на пропускной стоял не привычный охранник, а солдат. Показываю пропуск, говорю: "Мне на работу. У меня монтажный день". А он: "Ты чего, не видишь? У нас штурм через два часа". "Так я через два часа всё уже сделаю и уйду". В общем, он меня пропустил со словами: "Все вы здесь чокнутые какие-то". Мне ж никто не позвонил из моего руководства, не отменил моё студийное время, а мне и в голову не пришло, что это опасно, что я могу пострадать и что нужно пропустить рабочий день... Я отмонтировала свою передачу и минут за 15 до начала штурма ушла. При этом я не знала, пойдёт ли эта программа в эфир, но знала, что свои обязанности выполнить должна. И не из-за того, что мне платят за это деньги. Совершенно из-за другого! Это эфир, это святое. Какой же я буду штатный работник радио, если сорву эфир? Моя задача была пробраться туда любым способом, да хоть через окно! И я бы пробралась, если б меня не пустили. А второй штурм в моей жизни произошёл как раз тогда, когда я пришла в Останкино делать свои три минуты про моду. Я прохожу через задний вход, потому что передний уже оккупирован, а вахтёр мне говорит: "Они вот-вот уже начинают. Там, говорят, уже бомба". Нет, думаю, я быстро. Поднимаюсь в студию, там сидит Жени Шаден, вещает. Спрашиваю: "Сигнал-то идёт?" А он даже не знает! Человек работает и не знает, слышат ли его люди. Просто делает свою работу, ведь опять никто не позвонил, никто не отменил эфир. И я тоже сажусь в эфир, и, не зная, слышит меня кто-нибудь или нет, вещаю свои три минуты о моде. И ухожу, и действительно слышу, что идёт стрельба, вижу огонь...
- Неужели работа для Вас была настолько на первом месте?
Да. Всегда.
- А как же семья?
Семья это, конечно, тоже важно. Но я всё же считаю, что в жизни самое важное именно то, что мы делаем. Я не воспринимаю семью как работу. Семья - это релакс, это родное.
- А когда же релакс?Такое впечатление, что у Вас не 24 часа в сутках, а все 48.
Да, так и есть. Я же говорю, надо просто правильно распределять своё время.
И неужели у Вас никогда не было желания сказать: "Всё. Не хочу, не буду, устала"?Неужели ни разу не хотелось уехать куда-нибудь на месяц и о работе вообще не думать?
Ну, во-первых, на месяц уехать ни один нормальный руководитель СМИ себе позволить не может. А во-вторых, я всегда беру с собой лэптоп.
- Усталости, похоже, не знаете?
Нет. Я не понимаю, как можно работать по-другому.
- Но бывают же, наверное, какие-то не очень приятные моменты в работе...
Да сколько угодно!
- И как Вы их переносите?
С трудом, как любой нормальный человек. Просто действительно трудно представить, как можно на протяжении многих лет работать без выходных, без праздников... и не устать. Ну, в последние 10 лет у меня всё же есть и Новый год, и майские праздники, и перерыв между дедлайнами (смеётся). Конечно, все мы куда-нибудь уезжаем. Знаете, было время, когда я тоже думала, что больше работать просто невозможно, но когда пришла в журнал L"Officiel, поняла, что и это не предел. Так что никогда не говори никогда. Теперь же, когда в моём активе уже 9 лет работы главным редактором L"Officiel, я поняла, что можно при этом быть ведущей дневной телевизионной программы, нисколько не умаляя своих непосредственных обязанностей: я по-прежнему читаю и подписываю каждую полосу, утверждаю каждую картинку и разрабатываю каждую фотосессию. Спасибо изобретателям I-phone.
- А за эти 9 лет Вы не пресытились модой?
Нет! Когда ты определился в своей специализации, всё, ты отрезал канат. Через некоторое время каждый нормальный журналист должен понять, что же ему более интересно освещать в этой жизни, он должен выбрать свою дорогу. Невозможно писать обо всём! Ты должен становиться специалистом. Тот, кто пишет о бизнесе, должен знать больше, чем те, кто этот бизнес делает. Специализируясь на какой-то области, ни о чём другом ты даже думать не хочешь. Тебя интересует только это, потому что ты-часть этой сферы. А потому тебе это не надоедает. Вот и мне нравится моя работа. Средства массовой информации-это вообще такая удивительная штука! Она же без дна, её можно улучшать постоянно. Предела совершенству нет, потому что время не стоит на месте. Наша задача найти себя как можно скорее, чтобы никому не травмировать мозг. В том числе и себе.
Но ведь может случиться так, что человек только со временем осознаёт, что то, чем он всё это время занимался, не его.
Этого практически не бывает: если тебе не нравится твоё дело, ты много и не достигаешь. В этом состоит секрет больших достижений. Бывает по-другому: ты понимаешь, что не тому учишься. И не редкость, когда человек получает одно образование, а находит себя совершенно в другом. Это свидетельствует лишь о том, что ты рано начал, и впоследствии, даже по достижении каких-то успехов, тебе придётся получить дополнительное образование. Здесь самое главное - прислушиваться к себе, ты должен получать кайф от того, чем занимаешься. Я помню это детское удивление: я получаю удовольствие, а мне за это платят деньги. В нашем деле деньги всегда стоят на втором месте. Если на собеседовании человек сразу задаёт первый вопрос: "А сколько вы мне заплатите?" - Я отвечу: "Да нисколько. До свидания".
- Но ведь для многих деньги очень важны.
Несомненно. Я тоже работаю за деньги, меня тоже всегда это интересовало. Здесь вопрос в том, как ты оборачиваешь это желание зарабатывать деньги. Для моей работы это было вовсе не главное. Я до сих пор делаю массу работы, не спрашивая, какой гонорар за это получу. Таким примером в моей детской жизни была работа в журнале "Огонёк" и в газете "Известия". Я зарабатывала деньги на радио, а писала для практики, потому что понимала, что радиожурналист испытывает сложности с переформатированием "живого" текста: нас этому не учили. В какой-то момент я поняла, что должна решить эту проблему сама. Что должна писать в печатные СМИ. Я училась писать диалоги по книжке "Карлсон, который живёт на крыше". В тот момент мне было 17 лет. И я научилась. Я терпеть не могу писать (как и многие журналисты), но если надо, делаю это великолепно. Чему-то мы должны научиться по ходу для того, чтобы в будущем сделать себе имя, чтобы заработать кредит доверия. И деньги здесь нельзя ставить во главу угла.
Эвелина, Вы часто говорите, что Вашей целью всегда было изменить образ России в глазах других стран к лучшему. За 9 лет Вам это удалось?
А то! Мне всегда удаётся то, за что я берусь. Вот, например, журнал Time недавно сделал обзор новых рынков luxury. И эти новые рынки представляют Китай, Индия и Россия. Большая статья, восемь полос. Китай представляет дистрибьютор люксовых брендов, Индию представляет главный редактор индийского Vogue. Россию представляю я.
Наши авторы очень талантливые люди. Главная особеннось наших штатных сотрудников- ответственность. Порой забавно слышать, как человек изо всех сил открещивается от престижной командировки: "Эвелина, да не могу я ехать на эту "белую вечеринку" в Канны! У меня дедлайн, у меня в офисе работы полно". А ведь для кого-то это dream-job. Кроме того, у нас много нетривиальных внештатных авторов от Ингеборги Дапкунайте до Степана Михалкова. Виталий Вульф у нас долгое время вёл рубрику "Легенда", теперь рубрикантом стала его любимая ученица Серафима Чеботарь. У нас пишут люди совершенно разных профессий: от профессиональных писателей, типа госпожи Робски, до профессиональных математиков типа Вари Ремчуковой- девушки, которая очень хорошо разбирается в джинсах и является наследницей крупного издательского дома. У нас очень сильные авторы. Сати Спивакова, например, сделала в своё время большое эксклюзивное интервью с Бернаром Арно. И это было его единственное очень личное появление в мировой прессе. В мировой! Я не говорю о русской: она, понятно, отдыхает. И мне жаль, что наш журнал не выходит хотя бы на английском языке. Я мечтаю, чтобы мир увидел, какой сильный журнал родился в России. Мы же не перепечатываем всё то, что делают наши французские партнёры. Мы создаём свой отдельный продукт.
- А почему Вы не хотите делать такой же журнал только под русским брендом?
Для этого нужны очень серьёзные инвестиции, пока никто на них не соглашается.
- Но Вы были бы готовы уйти в собственный проект?
А почему нельзя делать это одновременно, даже под вывеской одного издательского дома? Если правильно распределиться... Но на самом деле я не ищу приключений на свою голову, потому что средства массовой информации-это прежде всего серьёзная работа и большой бизнес. Зачастую людям, приходящим устраиваться на работу в "глянец", искренне кажется, что мы здесь начинаем утро с шампанским и чёрной икрой. Это совсем не так! Причём не только у нас, но и во всех средствах массовой информации. Другое дело, что у нас жёстче, потому что, скажем, в упомянутом вами Vogue, например, работает 40 человек в штате, а у нас-22. Но, так или иначе, людям, которые приходят "пожить красивой жизнью" в журнал моды, приходится открыть глаза на правду. И они, на самом деле, пачками "отлипают". Остаются только самые стойкие. Мне вообще кажется, что один из самых значимых пробелов в современном журналистском образовании-нехватка "реала", практики. Люди не всегда понимают, чем они на самом деле занимаются в жизни. Больше всего меня возмущает, когда девушки получают образование на государственные деньги, а потом выходят замуж и сидят дома.
Зачем, спрашивается, ты всё это делала? Зачем занимала чужое место? Зачем тебе диплом журналиста при кормлении ребёнка? Я считаю, что людей нужно заставлять отрабатывать те деньги, которое вложило в них государство.
А Вам не кажется, что это слишком цинично? Ведь бывает же так, что сегодня кажется, что тебе нужна карьера, а завтра встречаешь кого-то и ни о чём, кроме семейного счастья, думать не хочется. Неужели у Вас не было ни одного дня, когда бы Вы задумались: "А нужна ли мне карьера?"
А у меня и карьера, и семейное счастье полное. Я никогда не понимала, зачем лично стоять у плиты и собственноручно варить кашу своему ребёнку? Это с огромным удовольствием делает бабушка, которая на пенсии, и у которой масса времени и, главное, желания кашу варить.
- Но ведь это же тоже может приносить удовольствие!
Не спорю, но только зачем ты училась в университете, занимала чьё-то место, чтобы получив диплом, всю жизнь варить кашу, не возвращаясь в профессию, которой училась 5 лет?! Вот из-за таких в мои студенческие годы девочек не принимали на международку-мол, уедут, замуж выйдут, дома сядут и плакало дорогое образование.
Зачем раздувать количество поступивших студентов, если в лучшем случае только треть из них пойдёт работать в медиа?
Пусть студентов будет меньше, пусть они будут задавать противные вопросы, пусть будут пропускать лекции, но пусть работают. С самого первого курса. Журналистика- это рабочая профессия! Я всегда с недоверием относилась на журфаке к ботаничкам, которые, прилежно отсидев все-все лекции на первом ряду, остаток дня проводили в библиотеке, а потом шли домой-смотреть программу "Время" и спать. Они не писали статьи, не делали передачи-им, видите ли, было некогда, нагрузка была большая на журфаке. Да, это сложное время, но когда тебе двадцать, ты можешь совершенно спокойно не спать две ночи. На то она и молодость, чтобы терпеть определённые лишения. Зато потом ты можешь преуспеть.
- А у Вас во время учёбы на что-нибудь, помимо работы, времени хватало? Студенческая жизнь была?
Да, но минимальная. Для меня не стояло вопроса: сходить на вечеринку или отсидеть в ночном эфире. Я всегда выбирала эфир.
- Возможно ли выработать в себе такую любовь к работе, можно ли её развить? Или это закладывается с детства?
Я не Макаренко, я журналист, но я знаю, как вытащить из человека, который ко мне пришёл и хочет работать рядом со мной, который хочет быть на моём месте, всё лучшее и, может быть, даже то, о чём он даже не подозревает. Это я умею делать великолепно.
- А какие качества Вы развиваете в людях?
Единственное, что я развиваю, это перфекционизм. Ведь если человек талантлив, он уже здесь. В противном случае-извините.
- Эвелина, каковы Ваши дальнейшие планы? Десять лет, а что дальше? Двадцать?
Почему бы и нет? Это ведь феноменальный продукт, с которым можно развиваться в разных направлениях. И ведь не только в России, но и в мире. Между прочим, мы явились первым лицензионным продуктом для этой группы: более 80 лет L"Officiel говорил только на французском языке. Потом пришли русские и сказали: "А давайте мы будем выпускать". И французы решились на этот достаточно смелый эксперимент. И не прогадали, потому что буквально уже через полтора года к ним стали поступать комплименты в наш адрес. Уже через три года они начали очень бурную лицензионную политику. И на сегодняшний день это один из самых растущих издательских домов в мире: у нас уже 12 журналов, они растут как грибы. Мы подали пример. Для сравнения: Vogue в России 13-й, а L"Officiel-2-й после парижского издания. Конечно, когда идёшь сразу за "материнским" изданием, на тебя смотрят с большим пристрастием. Мы были первыми, а первых всегда бьют больше.
- Были ли у Вас в жизни ситуации, когда Вы почти сломались, но что-то помогло устоять?
Знаете, когда живёшь в ситуации жёсткой конкуренции-а в нашем мире конкуренция очень жёсткая!-у тебя каждый день такой. И твоя работа-это ты сам. Но я твёрдо уверена, что нет ничего такого, чего не мог бы сделать человек. А я - человек, и значит, могу сделать всё. Главное, правильно поставить задачу и верно рассчитать свои силы. И количество денег здесь не играет роли.
- Правда ли, что в своём журнале Вы писали статьи под четырьмя разными псевдонимами?
Да. И делала это для того, чтобы не платить журналисту своего уровня. Лучше я на эти деньги сделаю дорогую фотосессию. Что я и делала. Ведь когда ты делаешь проект, под которым подписываешься, не надо совать своё имя везде и с песней. Это создаёт странное впечатление: кажется, что главный редактор-выскочка. Поэтому своё имя я писала лишь там, где требовалось моё личное присутствие, например, в интервью с Джоном Гальяно или с Карлом Лагерфельдом: я брала интервью сама, меня знают в лицо, и если подпись стоит не моя - это как минимум странно. Всё остальное я легко могу подписать псевдонимом. Мне лично лавры не нужны. Лавры нужны журналу.
- То есть свою порцию личной славы Вы уже заработали?
Вопрос славы для меня, как это ни странно, напрямую связан с деньгами: слава нужна, чтобы зарабатывать. Иначе зачем? Ну, ещё помогать, решать какие-то проблемы. А просто петь в микрофон в свете софитов... Слава ради славы? Этого я никогда не понимала.
Немного об Эвелине: Родилась: в Уфе Окончила: МГУ, красный диплом журфака Карьера: главный редактор журнала L’Officiel, ведущая программы «Модный приговор» на «Первом канале». Предпочтения: Книга: «Книга вымышленных существ» Борхеса Фильм: «Достать коротышку», «Покровские ворота» Актриса: Мерил Стрип Еда: овощной салат с солью, но без заправки Интересный факт: Хромченко отлично стреляет. У нее есть значок «Меткий стрелок». Блиц-опрос Если город, то… Москва, Париж, Нью-Йорк. Если домашняя одежда, то… Дедушкина рубашка. Если дорогой сердцу предмет, то… Фотография новорожденного сына и компьютер. __________________________________________________________________________ Эвелина, в «Модном приговоре» вы убеждаете: «Чтобы изменить жизнь, нужно лишь переодеться». Это ваш личный опыт? Так каждый из нас к этому приходит – рано или поздно. Вот сами посудите. Что вы думаете, если видите девицу непричесанную, в рваных трениках, майке с пятнами, с полиэтиленовыми пакетами в руках? Наверное, вы решите, что это дама без определенного места жительства. А что вы подумаете про женщину с короткой стрижкой, в очках в жесткой серебристой оправе, в сером брючном костюме, на высоченных черных лакированных шпильках и с компьютерным кофром под мышкой? Скорее всего, вы решите, что это бизнес-леди. Студенты носят джинсы и майки, учительницы – блузы с рюшами и камеей, узкие юбки миди и туфли на каблучке, светские барышни – нарядные мини-платья и босоножки на шпильках… В день вокруг нас проходит слишком много народу, чтобы каждому рассказать о себе. Это делает за нас наш облик. И если человек хочет изменить судьбу, он прежде всего переодевается, оставив старую роль и дебютировав в новой. Это один из важных принципов «Модного приговора». Что бы вы посоветовали женщинам навсегда выбросить из гардероба? Мне не нравится безликость – стандартные майки-джинсы. Я категорически против нэйл-дизайна. Это все злые происки маникюрш. Он хорош только для фэшн-съемок и для сцены. Во всем остальном я лояльно отношусь к любым идеям. Часто встречаешь настолько характерных персонажей, что и менять их неохота. Другое дело, как им для жизни такая характерность подходит. Но, если внутреннее и внешнее совпадает, менять не надо. Яркие, харизматичные люди имеют право на собственный стиль, даже если он выглядит для других как нечто странное и безвкусное. Возьмите, к примеру, певицу Шер. Кошмарные наряды, которые она носила на сцене и в жизни, через некоторое время превратились в стиль. Стиль Шер, который ни с чем не спутаешь. Парадокс: когда очень плохо, это тоже хорошо. Хороший вкус в одежде вам привила мама? Моя тетя великолепно шила. У мамы прекрасный вкус. Обе бабушки обладали ярко выраженным стилем. Мужчины в нашей семье всегда выглядели элегантно. В таких декорациях невозможно развиваться по-другому. Такая эстетическая база должна быть в жизни каждого ребенка. На это мало обращают внимания, а жаль. Носки, неправильно подобранные к ботинкам, часто разрушают карьеру и личную жизнь. Но мнение детей и родителей, как выглядеть, часто не совпадает… У меня тоже был альтернативный маминому взгляд на вещи. Мама – такая английская леди: по ее мнению, хорошая девочка – это юбка в складку, кофточка с бантиком, застегнутая на все пуговицы, аккуратные туфельки-лодочки. У меня же в ход шли мужские свитера, длинные юбки, большие ботинки, взъерошенная голова, очки странной формы. Тогда была эпоха гранжа – дизайнер Марк Джейкобс сделал скандальную гранжевую коллекцию, потерял из-за этого работу и прославился. Но хотя маме и не очень нравился гранж, она давала мне достаточно свободы, чтобы я все-таки настояла на своем. Реализовывать мои сумасшедшие идеи помогала тетя. Просто садилась и шила за ночь модные брюки-бананы. Благодаря помощи близких, несмотря на эпоху дефицита, я никогда не чувствовала себя обделенной. Старшим членам моей семьи было ведомо мое желание иметь джинсы, и я знала, что, как только возможность появится, они все для меня сделают. Первые джинсы – американские вельветовые, в рубчик – появились у меня в третьем классе. Я и по сей день в них помещаюсь, мой размер не слишком изменился. Ого! Что нужно делать, чтобы сохранить фигуру третьеклассницы? В детстве я была пухлым ребенком. В седьмом классе сильно похудела. С тех пор размер не менялся. Есть отличный рецепт стройности от Майи Плисецкой: «Не жрать!» Вы блондинка от рождения? В оригинале я русая с пепельным оттенком. Какой сложный цвет! И вы его поменяли? Это было довольно давно и скорее с целью укрепления здоровья волос – при помощи хны. Я долго была рыжей. Цвет получился на удивление натуральным и очень мне подходил. Это помогало мне в начале творческого пути. Меня замечали. В это время и характер был «рыжим», бунтарским? Мой характер мало менялся от того, как я играла со своей внешностью. Какие бы эффекты я ни использовала, они всегда были естественными. Меня никогда не тянуло ни на зелень, ни на «баклажан», ни на кошмарные «перья». Я считаю, женщина должна менять цвет волос столько раз, сколько подсказывает ей душа, характер или обстоятельства, но все, что не выглядит настоящим, стоит отложить. Эксцентричность находится с модой в сложных отношениях. Во взрослом возрасте я сменила рыжий цвет волос на естественный – к тому времени реальный цвет потемнел и потерял оттенок серебра. А впоследствии перекрасилась в блондинку. И жизнь заиграла новыми красками. Правда ли, что блондинке легче усыпить бдительность мужчин и ужиться в деловом мире? Все зависит от того, насколько женщина соответствует своей внешности, «успевает» за ней. Если да – все равно, какого она цвета. Но, если ей нужна уверенность в себе, я рекомендую натуральную блондинку. Ни в коем случае не пергидроль. Если цвет волос не важен, какими качествами нужно обладать в 17 лет, чтобы пробиться во «Взгляд», а в 25 лет руководить журналом моды? Смелость. И стоит быть готовым к шансу, который бросит в тебя Бог. Он во всех людей бросает, только некоторые не замечают. Семечко должно падать в хорошо разрыхленную почву. Я училась на журфаке, и к нам постоянно приходили люди, которым была необходима студенческая массовка. Так и попала во «Взгляд». Ну а там, по естественному устройству моего организма, стала чуть более заметной, чем остальные студенты. Мама и бабушка практически падали в обморок у телефона, когда слышали: «Здравствуйте, это Влад Листьев. Можно поговорить с Эвелиной?» Умение одеваться и выделяться из толпы и помогло вам встретить будущего мужа ? Меня нельзя было не заметить. Но тогда я этого не понимала – и, наоборот, считала себя умницей, а не красавицей. Я принадлежала к породе типичных девочек из интеллигентных семейств: у них фарфоровая кожа, тонкие шейки, хорошо вылепленные скулы, породистые носики, нет макияжа, наряды скромных цветов. В таком виде поступила на журфак. Я стояла в очереди за учебниками вместе с подругой. Перед нами был высокий симпатичный мальчик, и подруга тут же стала с ним заигрывать. Мне же было страшно неудобно. Они договорились, что подруга будет то ли писать ему на картошку, то ли посылать вязаные носки. В общем, какая-то глупость. Потом дала ему свой адрес да и меня еще заставила дать. Я готова была провалиться сквозь землю от стыда. Поэтому потом года два, как только я видела этого молодого человека, пыталась от него спрятаться. Но однажды мы столкнулись возле решетки Института стран Азии и Африки. Разговорились, выяснилось, что я работаю на радио, он – в информагентстве, и мы можем быть друг другу полезны. Ну а потом сами понимаете… Эвелина с мужем В Александре уже тогда можно было угадать большие перспективы? Конечно, в мужчине это видно сразу по тому, как он движется в мире, как идет по улице, разговаривает с другими людьми, как его воспринимают. Потом Саша всегда был не только высоким и красивым человеком, что для меня всегда было очень важно, но и внимательным и галантным кавалером. Не понимаю, как женщина может не ждать этого от мужчины. Я и сына так воспитываю. Когда куда-нибудь собираюсь перед выходом обязательно показываю ему, как оделась, и спрашиваю: «Хорошо ли?» Когда Артемий был маленьким, он восторженно реагировал: «Мама – принцесса!» Но, когда стал постарше, стал отвечать, как ему казалось, по-мужски скупо. Были проведены разъяснительные беседы, и человек внял. С тех пор он так оценивает: «Ну, мама, как всегда – прекрасно». Какие требования вы диктуете сыну? У мальчика плотное расписание. Он занимается языками. Летом – виндсерфинг, теннис, футбол, ролики, велосипед. Шахматы, музыка и карате – зимой. Но я не особо диктую ему. Ну скажите, какой нормальный мальчик откажется, когда ему говорят: «Будешь заниматься карате, чтобы в случае чего заступиться за свою девушку. Или – английским, потому что иначе приличных денег не заработаешь». Не просыпается в сыне бунтарский характер, все-таки 14 лет… Разумеется, он же нормальный мальчишка. Ну занимается он на фортепьяно, а мечтает об электрогитаре. Это ж естественно для мальчика в его возрасте. И получает ее на день рождения, а потом мы терпим «металлические» концерты. Посоветуйте мамам, как находить общий язык с сыном-подростком? Если вам мешает «Металлика», купите ему наушники. Не разбирайте кучу на его столе – у него там свой порядок. Не заглядывайте ему через плечо, когда он сидит «В контакте», – у него могут быть свои маленькие тайны. Не задавайтесь вопросом, почему одного йо-йо ребенку не хватает: если вы не видите разницы между моделями – это ваша, а не его проблема. И, ради бога, – не стригите ему челочку в линейку: это уже из области издевательства. С мужем и сыном В выборе одежды вы щепетильны. В остальном тоже выбираете лучшее? Одежда – мой творческий инструмент, а вот к вопросам быта я подхожу по-солдатски, с минимумом требований. Я приспособляема и могу существовать в любой ситуации. Слышала, что вы снимаете квартиру… Да, много лет. Почему не купите собственную? Она есть, но руки не доходят до ремонта. А похозяйничать возле плиты можете? Легко. В основном готовлю из овощей. Скажем, на летних каникулах я могу быстро потушить овощи, сделать грибной соус, баклажанную икру, смастерить вкусные салаты. Мужчины мяса не требуют? Не требуют, но получают. Во-первых, все прекрасно готовят. А во-вторых, к чему делать из еды культ? Это не проблема нынче. Можно сходить куда-нибудь поесть. С кем вы позволяете себе быть откровенной, кому можете всплакнуть в жилетку? Откровенна я всегда. А что касается всплакнуть… Любая женщина – существо плаксивое. Это нормально. Другое дело, где, как и когда ты предаешься этому развлечению. Друзья существуют не для того, чтобы лить слезы в их жилетку, а для взаимной радости. Но, если есть необходимость, конечно, друзья помогают – в любой жизненной ситуации… __________________________________________________________________________ Универсальный базовый гардероб по рецепту Эвелины Хромченко 1. Кашемировое пальто песочного цвета, похожее на мужское, желательно двубортное. 2. Тренч того оттенка хаки, который наиболее подходит к цвету кожи. 3. Мотоциклетная куртка черная (для молодой женщины) или парка белая (для взрослой). 4. Бежевый, серый или черный кашемировый джемпер с V-образным вырезом. 5. Белая рубашка простого кроя. 6. Белая, серая или черная майка с короткими рукавами. 7. Белая майка-алкоголичка. 8. Тельняшка. 9. Черный брючный смокинг (костюм, в котором есть брюки и жакет). 10. Маленькое черное платье. 11. Юбка-карандаш, закрывающая колено, из черной шерсти с эластаном. 12. Однотонные темно-синие джинсы. 13. Высокие жокейские сапоги – черные или темно-коричневые. 14. Шпильки – черные или телесные. 15. Балетки любого нейтрального цвета – серого, бежевого, белого, черного, золотистого, серебристого. 16. Кеды низкие, обязательно белые. 17. Небольшая сумочка в руке – клатч или конверт. 18. Сумка на цепочке, размером со среднюю книгу. 19. Объемная сумка на двух ручках, лучше цвета загара. 20. Солнцезащитные очки – либо авиаторы, либо крупные из черной пластмассы. 21. Крупные часы, похожие на мужские. 22. Нитка жемчуга – длинная. 23. Шарф или пашмина того цвета, который хорошо оттеняет лицо. 24. Яркий шелковый платок-каре. 25. Широкий пояс из черной однотонной кожи. __________________________________________________________________________ Источник - газета "Телесемь"
