Как стать женственной если ты пацанка. В это сложно поверить: что стилисты сделали с молодой мамой

Имя : Anastacia

Здравствуйте все) Мне 19 лет. Со своим парнем я встречаюсь уже 2 года. У нас очень хорошие отношения — мы ладим, интересы, можно сказать, полностью совпадают, он очень чуткий и внимательный. Он уже сделал мне предложение, и я чувствую, что это действительно мой человек, тот, которому я хочу и детей подарить, и до старости вместе дожить)
Я воспитываюсь мамой, у нее очень высокие религиозные убеждения, поэтому я считаю, что это нормально, что я девственница в 19 лет. Никогда не считала, что нужно прыгать в постель к парню по легкому дуновению влечения.
Моя проблема заключается в следующем. У моего парня очень высокий сексуальный аппетит. Пусть, пока мы не занимаемся сексом, он и проявляет свою страсть только в поцелуях или ласке, но я и сама не отличаюсь некой фригидностью. Как он говорит, он хочет меня всегда, пусть это звучит как шутка. Он меня совершенно не принуждает к сексу. За эти два года я поняла окончательно, что ему довериться я могу, но вот в чем проблема:
1. Я боюсь боли. Знаю, что это все возможно вытерпеть, но ситуация такая, что мне даже пальцем туда залезть — уже больно. Появляется какое-то непонятное болезненное и неприятное ощущение. Именно поэтому мой парень лишний раз останавливается, боясь вообще что-нибудь повредить. Стоит сказать, что у него внушительный размер полового органа, поэтому мне вдвойне страшнее.
2. Первый цикл у меня пошел в 11 лет, я всегда отличалась от остальных девочек. Я была выше, стройнее, более фигуристей. За мной всегда бегали парни старше меня, впрочем, как и сейчас. Когда мне было 12, за мной очень упорно бегал соседский мальчик, которому уже было 17. Не для кого не было секретом, что он уже спал с девушками. Да и во мне он видел только одно, вечно путал и думал, что мне 15-16. Все бы ничего, но его порывы — пусть даже и простые обнимания, троганье моих ног или попытки меня поцеловать всегда присекались, но с тех пор я начала боятся мужчин. Вообще любых. После того, как я навсегда уехала в 13 лет из этого города и от этого мальчика, я встречалась с парнями. Ходила с ними на свидания, но сразу как парень заходил дальше простой дружбы — пытался обнять или поцеловать — я сразу его бросала.
И вот такие у меня 2 проблемы. Я отучилась от привычки бросать парней. Своему нынешнему парню я доверилась сразу. Я просто начала встречаться с лучшим другом, которому мои душевные качества интереснее физических.
Но как только дело доходит до постели, я вся зажимаюсь, начинаю бояться. Ни с того ни с сего, хотя полностью доверяю своему мужчине в этом деле..
Помогите, пожалуйста, что же мне делать? Про того парня, который когда-то ко мне лез, я уже не вспоминаю, он как-то объявился в моей жизни, когда мне было 16, ему 21, пытался меня уболтать на встречу, на секс, но я сразу его отшила, не задумываясь.
Все вроде хорошо, но неужели эти детские страхи я не в состоянии преодолеть?
Спасибо всем заранее, кто откликнется))

У каждого из наc все когда-то бывает впервые: первые шаги и боязнь упасть, первый уроки в школе и страх неправильно ответить у доски…

Любое значимое событие в жизни человека часто сопровождается чувством страха, в том числе и первый секс. Боязнь первой близости присуща не только девушкам. Многие парни также сильно переживают в этот особенный момент своей жизни. У каждого человека свои причины возникновения страха первого секса.

Но какими бы они ни были, любые фобии лишают радости от первой близости, мешают строить отношения с противоположным полом, и потому от них надо избавляться.

Женские страхи

Наталья (17 лет):
«Встречаемся с парнем уже больше года. Секса между нами не было. Я очень боюсь, я девственница. Мой парень на меня не давит и терпеливо ждет. Нет, это не значит, что мне не хочется близости. Наоборот, я очень хочу секса. Однажды мы почти решились… Но я испугалась, в самый ответственный момент появился страх боли. В моей голове тут же возникла мысль, что я сейчас почувствую невыносимую боль.»

Психолог Шендера Татьяна:
«У многих женщин процесс дефлорации действительно происходит болезненно. Потому и возникает боязнь полового контакта. Девушки думают, что больно будет обязательно! Но ведь процесс может пройти и совершенно безболезненно. Особенно если вы доверяете своему мужчине. Ваш страх на данном этапе является оборонительным, он как будто пытается вас защитить.

Задайтесь вопросом: чего вы боитесь, нуждаетесь ли вы в защите? Разобравшись в природе страха, гораздо проще от него избавиться. И если вы нисколько не сомневаетесь в правильности принятого решения, попытайтесь просто расслабиться и воспринимать все позитивно. Если же и это не помогает, то, возможно, стоит обратиться за помощью к специалисту, чтобы страх не появлялся вновь и вновь.»

Ирина (24 года): «Панически боюсь секса, хотя понимаю, что это неправильно. Вокруг меня крутится много мужчин, я соглашаюсь на отношения, но как только доходит дело до «этого» … убегаю! Знаю, что надо преодолеть свой страх, но как представлю себе «процесс», внутри все сжимается.»

Психолог Шапирко Виктория:
«В большинстве случаев тревога перед первыми сексуальными отношениями в дальнейшем влияет на формирование сексуального поведения женщины. Иногда из-за этого появляется эмоциональная отстраненность, неспособность испытывать оргазм. Многие панически боятся именно боли, которая может возникнуть в процессе полового акта. Но боль чаще всего возникает как «плод» повышенной чувствительности, результат тревог. Внутренняя часть влагалища почти на треть не имеет нервных окончаний, а только изобилует рецепторами, реагирующими на давление.

Соответственно нет и почвы для беспокойства. Боль будет, если будете бояться! Еще одна достаточно существенная проблема – вагинизм. Порой женщина настолько боится проникновения полового члена, что даже при его виде у нее начинается спазм мышц влагалища на рефлекторном уровне. Преодолеть такое состояние возможно, но только правильно себя настроив психологически.»

Все ли получится: мужские страхи

Андрей (19лет):
« Я – студент технического ВУЗа, и поэтому больше нахожусь в мужской компании. Часто знакомлюсь с девушками, хожу на свидания, обнимаемся, целуемся и даже занимаемся петтингом. Но как только понимаю, что дело доходит до секса, появляется жуткий страх. Боюсь всего: что не будет эрекции, или что-то я неправильно сделаю, причиню ей боль, что все пройдет очень быстро…»

Психолог Шапирко Виктория:
«Что такое секс для мужчины? В первую очередь, это утверждение своего мужского «я». И если мужчина заранее программирует себя на неудачу, то так оно и может случиться! Не надо «загружать» свой мозг разными страхами: «а вдруг преждевременная эякуляция», «смогу ли я довести до оргазма партнершу» и т.д.

Страх преждевременной эякуляции по своей частоте занимает второе место после страха импотенции. Иногда, действительно, мужчина неспособен на продолжительный половой акт: быстрое возбуждение, моментальный оргазм и отсутствие возможности его отсрочить. Но ведь и что такое «длительный половой акт» никто толком не знает. Большинство опытных в сексуальном плане мужчин (до 75%) недовольны собой и считают, что недостаточно долго занимаются этим. Беспокойство может проявляться и в результате чрезмерного желания угодить партнерше, произвести на нее впечатление.

В организме формируется напряжение, которое и является главным провокатором преждевременной эякуляции. Дело в том, что существует прямая связь между нашей вегетативной нервной системой и сексуальным возбуждением. Если мужчина начинает испытывать тревогу, то в его крови отмечается переизбыток адреналина. Чтобы сдерживать оргазм, снизьте уровень тревоги!»

Олег (21 год):
«Не могу решиться сделать первый шаг. Знаю, что нормально отреагирую на близость, так как сужу по реакции своего организма на фильмы эротического содержания. Но как подумаю, что девушке не понравится моя худоба (у меня очень худощавое телосложение), сразу отказываюсь от секса».

Психолог Шендера Татьяна:
«Причина таких страхов – комплексы, заниженная самооценка. Постарайтесь понять, что такие опасения надо просто преодолеть, и после первого опыта все переживания испарятся. Не стоит концентрировать все мысли на себе и своей внешности. Думайте о том, что с вами рядом девушка со своими страхами и комплексами. Подумайте о своих положительных качествах, например, нежной коже рук, густых волосах, приятном голосе. Известно, что многие женщины не обращают внимания на фигуру, а больше реагируют на слова во время прелюдии и самого полового акта. Поэтому, если хотите отвлечь ее внимание от своей внешности, говорите ей в момент близости ласковые слова.»

Сухая, слабо утрамбованная земля податливо впускала в себя лопату, вылетала из ямы и почти без шороха ссыпалась по склонам образовавшегося рядом холма.
Яма углублялась, холм рос с каждой минутой.
Вскоре его край дополз до ямы, и Саньке пришлось вылезать и отбрасывать землю. Голая мускулистая спина его блестела от пота, волосы слиплись на лбу. Отбросав землю, он достал папиросы, сел и закурил, свесив ноги в яму.
Прохладный ветерок шелестел листвой берез, качал кусты и высокую выгоревшую траву. Со стороны деревни по-прежнему доносилась музыка.
- Танцуют, *****.. - зло пробормотал Санька и сильно затянулся, отчего папироса затрещала и осветила его лицо. - Как танцевали, так и танцуют... хули им...
Невидимый дым попал ему в глаз, заставив сморщиться и закряхтеть:
- Ептэ... ой... Наташенька...
Он посмотрел в черную яму, вздохнул.
- У меня ведь душа давно болела... вот и вышло...
Руки его зашарили на голой груди:
- Гады... и не написали... не написали даже... суки...
Отшвырнув папиросу, он спрыгнул в яму и стал рыть дальше. Внизу земля оставалась такой же теплой и рыхлой. Сладковато пахло корнями и перегноем.
Через полчаса, когда Санька ушел в яму по плечи, землю стало выбрасывать трудней. Лопата мелькала реже, Санька часто останавливался, отдыхал. Холм выброшенной земли снова надвинулся.
Вскоре лопата глухо стукнула по крышке гроба.
- Вот...
Санька стал лихорадочно выбрасывать землю, часть которой вновь осыпалась вниз.
- Вот... господи... вот... Наташенька...
Дрожащий голос его глухо звучал в яме.
Откопав на ощупь гроб, который прогибался и потрескивал под его ногами, он с трудом выбрался наверх, взял фонарик и сполз в яму.
- Вот... вот...
Он зажег фонарик.
Обитый черно-красным гроб наполовину выглядывал из земли.
Положив фонарик в угол, Санька быстро выбросил мешавшую землю. Потом подергал крышку. Она была приколочена. Размахнувшись, он вогнал острую лопату в нее.
- Вот... они ж забили тебя... гады... щас, щас...
Налег на ручку лопаты. Крышка громко затрещала, но не поддалась.
Выдернув лопату, Санька принялся сдирать с крышки черный коленкор.
- Наташенька... любушка моя... законопатили... суки...
Содрав непрочную материю, он посветил фонариком, потом, наклонив гроб, сунул лопату в щель, налег.
Стенки ямы мешали, ручка лопаты задевала о них, осыпая землю.
Санька наклонил гроб сильнее. Крышка затрещала и отошла слегка. Отшвырнув лопату, он уцепился за крышку, потянул. С треском она стала отходить от гроба. Из щели хлынула спертая вонь.
Санька просунул ногу в расширяющийся проем, уперся, дернул и оторвал крышку. Удушливый запах гниющего тела заполнил яму, заставив Саньку на мгновенье оторопеть. Он выкинул крышку наверх, выровнял накренившийся гроб и склонился над ним.
В гробу лежал труп молодой девушки, по грудь закрытый простыней. Голова с белым венчиком на лбу была слегка повернута набок, руки лежали на груди.
Санька посветил фонариком.
Несколько юрких мокриц, блошек и жучков, облепивших руки, лицо и синий жакет трупа, бросились прочь от света, полезли в складки одежды, за плечи и за голову.
Санька склонился ниже, жадно всматриваясь в лицо мертвеца.
- Наташа, Наташенька...
Крупный выпуклый лоб, широкие скулы и сильно заострившийся нос были обтянуты коричневато-зеленой кожей. Почерневшие губы застыли в полуулыбке. В темно-синих глазницах вяло шевелились черви.
- Наташа... Наташенька... господи... загнила-то... загнила-то как...
Фонарик задрожал в Санькиной руке.
- За месяц... за месяц... Наташенька... любушка...
Он снова заплакал.
- Я ведь... я ведь... это... я... ве...дь... Наташ... господи... угораздило тебя... а я вот... я вот... люблю тебя...
Санька зарыдал, трясясь и роняя слезы на синий заплесневелый жакет.
- И это... и это... Наташ... я ведь завсегда тебя любил... завсегда... а Петька гад... я ведь отговаривал... работа эта... чертова... гады... сра...ные... я ферму эту хуеву... спалю... спа...лю... *****.. к ебе...ни... ма...тери...
Луч фонарика плясал по стенкам ямы.
- А я ведь... тогда и не знал... сволочи... и не написали... а приехал... и... и... не поверил... а теперя... а теперя... а... те...перя... я вот это... это... это! Наташенька!
Он зарыдал с новой силой, потные плечи его тряслись.
- Это они все... они все... га...ды... *****.. суууки... а этого... а этого... бригадира я, **** убью... *****.. сука хуев...
Сверху посыпалась земля.
- Они ведь это... это ведь... а я тебя люблю. А с Зинкой у меня и не было ничего... ничего... а тебя я люблю... люблю... ми...лая... милая... милая!
Санька рыдал, вцепившись в край гроба. Брошенная под ноги лопата больно резала колено. Запах гниющей плоти, смешанный с запахом потного Санькиного тела, заполнил могилу.
Нарыдавшись, Санька вытер лицо руками, взял фонарик, посветил в лицо трупа.
- Наташ... я ведь и вправду не мог. Они мне письма не прислали. А я там был. Там. А тут приехал, и говорят: Наташку током убило. Я прям и не поверил. И не верю я. Наташ. А, Наташ? Наташ! Наташка!
Он потряс гроб.
- Наташ. Ну Наташенька. Ну это я - Сашка. Слышишь? А?! Слышишь?!
Он замолчал, вглядываясь в ее лицо.
В яме стояла глухая тишина.
- Наташ. Ну ведь не видит никто. Наташк! Наташк! Слышь?! Это я, Санька!
Из почерневшей ноздри мертвеца выползла маленькая многоножка и, быстро пробежав по губам, сорвалась за отворот жакета.
Санька вздохнул, поколупал ногтем обтянутую доску:
- Наташ. Я это. Просто я вот не понимаю ничего. Как так получилось?! На танцы ходили, помнишь?! А тут - вообще... ***ня какая-то. Чего-то не понимаю... а там опять танцы. И хоть бы *** всем... танцуют... А, Наташ? Наташ? Наташ!
Труп не откликался.
Санька осторожно снял белую материю. Под ней была синяя юбка и Наташины ноги, обутые в черные лакированные туфли.
Санька выпрямился, положил фонарик на край ямы и, подпрыгнув, выбрался сам.
Наверху было свежо и прохладно. Ветер стих, березы стояли неподвижно. Небо потемнело, звезды горели ярче. Музыка больше не слышалась.
Санька приподнял рубашку, взял бутылку, откупорил и глотнул дважды. Потом еще раз.
Водки осталось совсем немного.
Он подошел к краю ямы, поднял фонарик и посветил вниз.
Наташа неподвижно лежала в гробу, вытянув стройные ноги. Отсюда казалось, что она улыбается во весь рот и внимательно смотрит на Саньку.
Он почесал грудь, оглянулся по сторонам. Постояв немного, взял бутылку и сполз в яму.
Несколько земляных комьев упали на грудь Наташи. Санька снял их, пристроил бутылку в углу и склонился над трупом:
- Наташ... ты это... я тут... это...
Он облизал пересохшие губы и зашептал:
- Наташенька... я ведь тебя люблю... люблю... я щас...
Он стал снимать с нее жакет. С него посыпались редкие насекомые.
- Сволочи, *****.. - пробормотал Санька.
Разорвав жакет в руках, он содрал его с окостеневшего трупа.
Потом разорвал и снял юбку.
Внизу была заплесневелая ночная рубашка.
Санька разодрал ее и выпрямился, осветив бледное тело.
От шеи до низа живота по нему тянулся длинный разрез, перехваченный поперек частыми нитками. В разрезе копошились черви. Грудь казалась не по-женски плоской. В пупке свилась мокрица. Темный пах выделялся на фоне бледно-синего тела.
Санька взялся за покрытую пятнами ногу, потянул.
Она не поддавалась.
Он потянул сильнее, упершись в гроб и ткнувшись спиной в стенку ямы. Что-то затрещало в животе трупа, и нога отошла.
Санька зашел справа и потянул за другую.
Она поддалась свободно.
Санька выпрямился.
Наташа лежала перед ним, растопырив ноги.
Он опустился на колени и стал трогать ее пах.
- Вот... милая моя... вот...
Пах был холодным и жестким. Санька стал водить по нему пальцем. Неожиданно палец провалился куда-то. Санька вытащил его, посветил. Палец был в мутно-зеленой слизи. Два крохотных червячка прилипли к нему и яростно шевелились.
Санька вытер палец о штаны, схватил бутылку и вылил водку на пах:
- Вот... чтоб это...
Потом быстро накрыл верхнюю часть трупа белой материей, приспустил штаны и лег на труп.
- Милая... Наташенька... вот так... вот...
Он стал двигаться.
Член тяжело скользил в чем-то холодном и липком.
- Вот... Наташенька... вот... вот... - шептал Санька, сжимая плечи трупа. - Так... вот... вот... вот...
Через пару минут он закряхтел, заерзал и замер в изнеможении:
- Ой, *****..
Полежав немного на накрытом трупе, Санька медленно встал, посветил на свой член. Коричневато-зеленая слизь на нем перемешивалась с мутно-белой спермой.
Санька вытер его простыней, натянул штаны.
Выкинув наверх лопату, с трудом выбрался сам. Наверху он отдышался и покурил, бродя по кладбищу. Потом бросил в яму крышку гроба, взял лопату и стал сбрасывать землю.
В деревню он вернулся в четвертом часу.
Когда стал перелезать через прясла, спавшая во дворе Найда залаяла, побежала в огород.
- Свои, - проговорил Санька, и собака, радостно заскулив, бросилась к нему. - Свои, свои, псюша... - Он потрепал ее, прошел к сараю и поставил лопату на место.
Собака юлила вокруг, шурша травой, задевая за его ноги теплым телом.
- Пошла, пошла... - пнул ее Санька и, подойдя к окошку, громко постучал.
В избе вспыхнул свет, выглянуло заспанное лицо матери.
- Мам, эт я, - улыбнулся Санька.
Мать покачала головой и скрылась.
Посвистывая, Санька двинулся к крыльцу. Лязгнула задвижка, дверь отворилась.
- Ты хде шлялся-то? Обнахлел совсем...
Санька поднялся на крыльцо:
- Да на танцах. Чо шумишь?
- Ни днем, ни ночью спокоя нету! Закрой сам.
Она скрылась в сенях.
Заперев за собою дверь, Санька прошел в горницу. Постояв в темноте, зачерпнул из ведра воды, выпил. Подошел к столу, вынул хлеб из-под скатерти, пожевал. Посмотрел в окно.
- Ты ложитца будешь аль нет?! - заворочалась на печке мать.
- Да щас, спи ты.
Санька постоял, жуя хлеб, потом снял с комода отцовскую трехрядку и осторожно двинулся к двери.
- Куды опять?
- Да щас, мать, ну чо ты...
Он прошел на двор, прошлепав по грязи, отворил калитку и оказался на пасеке.
Здесь пахло воском и яблоками.
Санька пробрался меж яблонями и сел на узкую шаткую лавочку, прямо напротив четырех ульев. Прохладный ветерок прошелестел по листьям, качнул стоящую поодаль рябинку. Санька развернул мехи и прошелся по кнопкам:
- К сожалеееенью день рождеееенья только раааз в гоооодууу.
Пальцы не слушались.
Он пиликал, склонив голову к гармошке. Мехи пахли старой кожей и нафталином.
Прибежала Найда, осторожно понюхала гармонь.
Санька прогнал ее и заиграл погромче:
- Хлеба налееево, хлеба напрааавооо...
Но пальцы снова не послушались, гармошка фальшиво попискивала в темноте.
Санька посидел, вздыхая и крутя головой.
Потом вдруг замер, улыбнулся и посмотрел на небо. Молодой месяц в окружении звездной россыпи висел над пасекой. Санька опять улыбнулся, будто вспомнив что-то, зябко передернул плечами и взялся за гармонь.
На этот раз она ответила стройной мелодией.
Санька сыграл вступление и пропел, медленно растягивая слова:

Я свою любимоююю
Из могилы выроююю,
Положу, помооою,
Поебу, зарою.

Он сжал мехи и прислушался. На деревне стояла полная тишина.
Вскоре запели первые петухи.