Супружеская измена - шаловливый рассказ. Про любовь

Мужчина шёл неторопливо. Сегодня он никуда не спешил. Мысли его текли спокойно и размеренно. Ни каждый день ему выпадало вот так безмятежно прогуливаться по весеннему городу.
После продолжительных дождей в течение последних недель, погода в этот день не могла не радовать. Было тепло. Светило яркое солнце. Вокруг много зелени и цветов. Уже включили фонтаны. Это тоже придавало городу особый шарм и только усиливало его красоту.

Обычно в такую погоду и дышится, и думается легко. Сами собой исчезают все страхи, волнения, беспокойства. Хочется философствовать и думать о вечном. На душе наступает благодать.
Мужчина, незаметно для себя самого, прошёл через парк и оказался на городской площади у большого фонтана. Присел на лавочку и стал с интересом наблюдать за сидящими рядом отдыхающими.

В дневное время это были в основном молодые мамочки с детьми, бабушки и дедушки, которые, радуясь теплому деньку, вышли погреться на солнышке.
Чуть подальше от него сидела молодая парочка. Им не было никакого дела до остальных присутствующих, они были заняты бурным обсуждением своих личных проблем.
Здесь же, у фонтана, вальяжно, по-хозяйски, разгуливали дикие голуби. У них не было страха перед людьми. Крошки хлеба и разбросанные семечки обеспечивали им постоянный корм. Даже, когда расшалившиеся озорные мальчишки пытались поймать голубей за хвост, они и тогда лениво взлетали невысоко от земли и, отлетев чуть в сторону, снова располагались недалеко от того места, откуда их только что вспугнули.
С особым удовольствием мужчина наблюдал за игрой резвящейся у фонтана детворы. Взрослые хорошо знают, как сложно бывает увести малышей от воды. Никакие уговоры не срабатывают, если на пути ребёнка возникает водоём. Они обожают хлопать своими маленькими ладошками по ровной глади воды, плескаться, брызгаться, бегать по лужам. Их не останавливает мокрая одежда и обувь. При этом они визжат с таким восторгом, что невозможно оставаться равнодушным, глядя на них. Улыбка непроизвольно появляется на лицах всех, кому посчастливилось видеть это действо.
Мужчина вспомнил, как сам в детстве любил бегать босиком под тёплым дождём, как мальчишками поливали друг друга из шланга, а потом лежали на мокром асфальте и загорали. Как, возвращаясь, грязным и мокрым домой, постоянно получал от мамы нагоняй и обещал больше никогда этого не делать. Но наступал новый день, и всё повторялось сначала. Сколько лет прошло с той поры. Какое чудесное было время.
Глядя на веселящихся у воды детей, мужчина мысленно готов был согласиться с теми, кто утверждал, что есть три вещи, на которые хочется смотреть бесконечно. Это - огонь, вода и звёзды.
Мужчина часами мог смотреть на звёзды и наблюдать за пламенем огня. Это занятие доставляло ему необыкновенную радость. Он наслаждался и получал удовольствие. Мир и спокойствие наступали в его душе.
Вода… Ровная гладь или непокорные струи бьющегося фонтана…
Только сама мысль о воде сразу же накатывала на него волну лёгкого свежего ветерка, напоминающего морской бриз. Восприятие воды для него уже имело совсем иное значение.
Для него - это, в первую очередь, стихия, с которой надо и должно было бороться и, которую нужно побеждать.
С древности первобытный человек стремился обуздать стихию огня и воды. Вода, так же как и огонь, притягивала к себе людей.
Но если слово «созерцать» мужчина спокойно соотносил к звёздам и огню, то с водой он связывал больше такие понятия, как «покорять» и «приручать».
Возможно, кому-то это покажется смешным, но только не ему. Это была его самая обычная, ни чем не примечательная, рутинная работа - делать фонтаны.
Так всегда он думал о том, что приходилось ему делать изо дня в день, в любое время года.
Мужчина часто мысленно завидовал тем, кто занимался наукой. По его мнению, каждый их день был наполнен новым и интересным. Они созидали.
А у него всё оставалось неизменно. Нет, конечно, изменялись формы и схемы фонтанов, используемый природный материал, города и селения, где ему приходилось их выкладывать.
Но постоянной в его работе оставалась только вечная борьба с водной стихией. Она, словно капризная, непослушная, своенравная, юная барышня, демонстрировала ему свой нрав. Проверяла его на прочность. И он вынужден был принимать брошенный ему вызов, покорять и побеждать её. Загонять её в специальные трубы и заставлять течь по предписанному им пути.
Имя этого мужчины было неплохо известно в узком кругу тех, кто занимался подобным ремеслом. У него уже были свои ученики и последователи, которые уважительно обращались к нему не иначе, как Мастер.
Его работы давно стали украшением площадей и парков некоторых городов. Созданные им фонтаны и бассейны радовали ценителей искусства, многие из которых располагали их на территории своих частных владений.
Всё это действительно так, но он, как и прежде, считал это самым обычным ремеслом.
Разве можно сравнить его работы с фонтанами Венеции, Испании или Петергофа. Вот, где были настоящие Мастера своего дела. Ему до них расти и расти.
Размышляя, таким образом, взгляд мужчины плавно переместился от ребятишек на сам фонтан.
Что ни говори, а профессионал всегда подмечает и запоминает любые особенности необычной конструкции. Возможно, в дальнейшем надеясь применить их в своих работах.
Так и этот фонтан, возле которого отдыхал мужчина, на первый взгляд ничем особенным не отличался. Подобных фонтанов было не мало.
Равномерно выложенные вокруг фонтана небольшие площадки, напоминали шахматное поле или детскую игру в «классики».
Каждая площадка имела свой секрет. Один случайный шаг не на ту шашечку и вверх сразу же вырывалась сильная струя фонтана. Высоко поднимаясь, она с шумом летела вниз. Брызги, переливаясь на солнце всеми цветами радуги, разлетались во все стороны.
Цветовая гамма площадок завершала единую композицию и подчёркивала красоту фонтана.
Детвора с радостью бегала и прыгала по этим шашечкам.
Одновременно в разных местах площадок стали оживать самостоятельные фонтаны.
Дети весело кричали, смеялись, наперебой рассказывали что-то друг другу, махали руками, показывая в сторону одной девочки.
Приглядевшись, мужчина увидел, что в центре одного такого квадратика стояла девчушка лет пяти, вся мокрая, удивлённая, испуганная от неожиданно вырвавшейся наружу водной стихии.
Зрелище усиливалось оглушительным визгом мальчишек и девчонок, который мгновенно заполнил всю площадь.
Их возмущённые родители предпринимали бесполезные попытки силой выпроводить их подальше от воды.
А девочка продолжала стоять под струёй фонтана и глупо улыбаться. Она вошла в прекрасный мир, основой которого был фонтан чудес и радости. Её лицо светилось неописуемым восторгом и счастьем.
К ней на помощь бежала её мама. Она силком, схватив девочку за руку, выволокла её из фонтана и направилась к скамейке, на которой отдыхал мужчина.
Присев на скамейку и, держа малышку прямо перед собой, женщина стала быстро вытирать её своим шарфом.
Девочка продолжала улыбаться.
Мама, обращаясь к сидящему рядом с ними мужчине, стала выговаривать малышке, ища тем самым у него поддержку.
- Нет, вы только на неё посмотрите. Посмотрите на неё, что она учудила. Вся мокрая, а она ещё и смеётся. Вы только посмотрите, она ещё и смеётся… А, как простынешь, как заболеешь, что будет? Это ж надо, купание устроила…ещё и смеётся, - ворчала мать.
- Мамочка, это не я, мамочка, это – фонтан меня облил, он сам… Это он со мной играл так, - подала, наконец, свой голос улыбающаяся девочка.
- Нет, вы на неё только гляньте, фонтан её облил.
- Да, мамочка, он так смеялся, я сначала испугалась, а потом, мне стало так весело. Он мне сам сказал, чтобы я не боялась… Мамочка, и мне совсем-совсем не страшно и не холодно… честно- честно. Мамочка, ты не сердись, это не я, это - фонтан сам меня облил, - щебетала малышка.
- Конечно, фонтан. Конечно, не ты. У нас, так всегда. Все, кроме тебя… Фонтан у неё теперь во всём виноват…
- Да-да, мамочка. Он – волшебный. Там волшебник сидит, вот он со мной и поиграл немножко… и сказал, что я хорошая… Мамочка, точно-точно, он так и сказал - настаивала она на своём.
- Дяденька, а вы мне верите? Это – фонтан. Он из всех ребят меня выбрал и со мной поиграл. Разве это плохо?
Мужчина улыбнулся и поддержал девочку:
- Конечно, хорошо. Он - волшебный, ты права.
- Мама, мама. Я знала, что он сказочный. Даже дяденька это знает, а ты не веришь. Мама, ты слышишь? - настаивала малышка, дёргая маму за руку.
Мама, продолжала вытирать девочку, не обращая на неё никакого внимания.
Девочка, видя, что больше от мамы она ничего не добьётся, быстро переключила своё внимание на мужчину.
- Дяденька, а откуда вы знаете, что фонтан – сказочный? Он вам тоже сам сказал об этом?
Улыбнувшись, он только кивнул ей в ответ.
Девочка радостно защебетала:
- Вы умеете разговаривать с фонтаном? Вы - Волшебник? Мама, а дядя Волшебник? Если он умеет разговаривать с фонтаном, значит, он Волшебник. Ты же мне сама читала про волшебников…
Мама встала со скамейки, посмотрела на мужчину с улыбкой:
- Вот, что прикажете с ней делать? Пойдём домой, чудо моё. Ты сама у меня чудо, только не в перьях, а мокрая вся.
Она взяла девочку крепко за руку и потянула её за собой, намереваясь увести домой. Девочка упрямилась и хныкала, но вынуждена была идти вслед за ней.
- Мама, я не хочу домой. Я ещё никогда не видела живого волшебника. Я хочу поговорить с ним. Мама, ну мама… вот так ты всегда, даже не даёшь мне поговорить с Волшебником, - слышался её голос.Женщина с девочкой уже удалились с площади, а мужчина всё продолжал задумчиво улыбаться.
- А, ведь, мне действительно удаётся находить общий язык с фонтаном. Может, я и впрямь, Волшебник? Я творю своими руками чудеса и сам не знаю об этом? А, маленькая девочка, ничего не зная обо мне, сразу смогла увидеть это?
Разве человек, доставляющий радость другим, не Волшебник? Возможно, именно за это люди и называют его Мастером? Кто же он есть: Мастер-ремесленник или человек, творящий чудо – Волшебник?
Впервые мужчина почувствовал нужность и значимость своего дела. Гордость за себя, свои дела и работы переполняла его душу.
Сегодня он открыл в себе настоящего Мастера, который, к тому же, ещё и чуть-чуть Волшебник.Мастер поднялся и направился мимо фонтана, через парк, туда, где ждали его новые дела и творения.
Мысли в его голове перебивали друг друга и мешали сосредоточиться на чём-то одном. Каждая спешила ему сообщить нечто важное и самое нужное для него, но он уже их мало воспринимал.
Сегодня он понял про себя главное:
Он – Мастер, умеющий творить добро и дарить радость людям. А радость – это на века. Он – Созидатель!

Я расскажу тебе историю о любви. Сначала я упал. Из дождящей не по сезону зимы, из холодного черного неба, грудью, лицом упал в жаркое, пыльное, душное, грязное лето. Фыркнул, вычихнул последнюю январскую простуду и огляделся. Неужели это люди? Да нет, показалось, конечно же, птицы. И язык у них такой же звеняще птичий, шумный, быстрый, гортанно-гласный. То ли птицы галдят, то ли звучит какой-то неизвестный музыкальный инструмент. А потом я увидел море. И когда солнце почти эротично облизывало стыдливо кутающиеся в туман горы, я шагнул в воду. Знаешь, а море было не синим, как я думал. Оно оказалось беспредельно золотым, каким-то невыносимо единым с каждой волной, словно бы вся земля вдруг оделась в роскошный подвенечный наряд. Оно сияло тысячей драгоценных камней отраженного света, оно звучало. Понимаешь? Звучало. Почти пело. И странные люди-птицы стояли на берегу, заворожено смотрели в этот сверкающий покров и пели вместе с ним. Не касаясь воды, на самой кромке темного берега, словно бы перед ними святыня, словно бы перед ними что-то живое, дышащее перекатом волн, подмигивающее лукаво случайными бликами. И стоя по колено в этом мягком золоте, я вдруг понял, что у сказок тоже есть запах. Он сладко-мокрый, солено-пряный, солнечно-песочный, глубинно-теплый, он неописуемый и незабываемый. Люди-птицы смотрели в море, отдавая дань древнему искусству созерцания красоты. Они смотрели в море и они смотрели на камни. А я не умел смотреть так, как они. Потому что, глядя на камень, я, конечно, смогу описать увиденное так, что ты вместе со мной почти увидишь его нагретый солнцем бок и отражение лучей в мельчайших вкраплениях кристалликов в его шершавой, обтесанной солеными волнами поверхности, ты почти почувствуешь скрип черного песка под ногами, там, где тень от этого камня становится на закате длинной и почти непрозрачной, ты различишь попавшие на него брызги воды и почувствуешь странную уверенность, опершись лопатками в вековой костяк реальности, но я увижу и опишу только камень. А они, глядя на камни, видят легенду о журавлях. Они пишут на них строки стихов и имена вещей и событий, превращая обычные камни в свои святыни. Они прячутся под разноцветными зонтами от неистового солнечного дождя и закрывают лица, чтобы сохранить белизну кожи. Они поют. Каждое утро, каждый вечер тягучий островной воздух наполняется волшебными звуками отдаленного пения в унисон, пронизывая маленький мир чувством бесконечного единения друг с другом. Они танцуют. Так же, сбившись в стаи разноцветных птиц. И танец этот больше всего напоминает какую-то необъяснимую, прекрасную в своем совершенстве молитву чужим птичьим богам. Они умеют ходить, не касаясь земли, почти летая, и превращают все земные дороги в бесконечные лестницы к небу и невообразимые мосты, свитые из тонких веревок, дрожащие тонкими паутинками при каждом порыве ветра, каждом тяжелом шаге человека. Они дышат красотой, создавая ее вокруг, выискивая в лицах, воспевая в каждой своей легенде. Но красоту внешнюю, легкую, поверхностную, вскрывая которую, они ищут и возвышают уже мудрость. Так и летают шумными поющими стаями между красотой, мудростью и долголетием, возведенным в культ. А еще они не умеют носить масок. Тех самых, свойственных нам, масок притворства, фиктивных чувств и двуликости. Они плохие актеры, они играют из рук вон плохо, но когда им смешно - они смеются искреннее, бесцеремонно и от души, не стягивая мимолетный порыв навязанным нашему миру этикетом. Они держат свои двери открытыми нараспашку, словно бы им неведом страх, привычный нам: страх кражи, насилия, страх чужих людей с недобрыми мыслями. Они живут в своем птичьем мире, не зная, что где-то есть другие люди, они подлетали ко мне, садились у ног и долго щебетали о чем-то своем, я разводил руками, а они все никак не могли понять, неужели есть в этом мире человек, не знающий их певучего птичьего языка. Смотрели удивленно, пожимали плечами и продолжали щебетать. Конечно же, нет таких людей. Ведь на языке птиц говорят даже великие драконы. Они едят сладкое мясо и клубнику с перцем. Они не такие, как мы. Здесь всегда туман. Иногда в его дымке теряются черты ближайших зданий, иногда он становится почти прозрачным, но не исчезает никогда. Словно бы море действительно живое и пытается согреть теплым облаком дыхания остров, по-старчески скрипящий песок, укутанные шалью лесов горы. А люди-птицы стремятся в этом вечном мареве в неизбежность и пишут горячие алые иероглифы на золотом тростнике.

Я стоял в теплом море, чувствуя, как волны приносят к ногам удивительные в своем разнообразии ракушки, как медленно и настойчиво вода вымывает песок из-под ступней, словно бы сама стихия хочет забрать, слизнуть в свое чрево маленького человека, крупинку, неуверенно застывшую посреди невыносимого простора океана. Я стоял и улыбался шебуршащим на берегу крабикам размером с монету. Я стоял по колено в золотом море, солнце беспощадно сжигало плечи, а я все смотрел и смотрел в этот диковинный мир, на этих удивительных птиц, и не мог насмотреться. А потом я вернулся. Словно бы проснулся после долгого, яркого и счастливого сна. И вернуться назад оказалось куда сложнее, чем остаться в волшебном царстве птиц навсегда. Вот и вся история. Ты спросишь, где же тут любовь? А ты присмотрись внимательнее. Она везде.

Аль Квотион

Это было ещё в школе я была в 5 классе и тогда у меня было 2 парня, и мне пришлось выбирать между Андреем и Сергеем (Андрей старше на 2 года, а Сергей на 1) тогда я не придавала никого значения. Я можно сказать была дурой и ляпнула, что Андрей мой единственный и будет мужем, тогда на меня обиделся Сергей и мы до 7 класса с ним не разговаривали. (Андрей был рад даже слишком). И вот моя семья приняла решение перевести меня в другую школу, я сказала конечно это Андрею и он дал добро и тихо ушел.

И вот 8класс и первое сентября, я в совершенно в другой школе одна. Было страшно. И вот я увидела того самого, что в детстве сказала он мой будущий муж (да,это был Андрей). Он подошёл и сказал, ну как твой муж может тебя отпустить и мы тогда первый раз поцеловались, при всей школе. Зато теперь вся совершенно школа знала, что мы пара?. Вот так и начался мой первый год в новой школе. Класс мне попался на редкость дружный и общительный. На каждой переменке я была с Андреем. Мы общались он провожал меня до класса и целовал в щёчку. И вы думаете было все так хорошо?!

Это было ещё в школе я была в 5 классе и тогда у меня было 2 парня, и мне пришлось выбирать между Андреем и Сергеем (Андрей старше на 2 года, а Сергей на 1) тогда я не придавала никого значения. Я можно сказать была дурой и ляпнула, что Андрей мой единственный и будет мужем, тогда на меня обиделся Сергей и мы до 7 класса с ним не разговаривали. (Андрей был рад даже слишком). И вот моя семья приняла решение перевести меня в другую школу, я сказала конечно это Андрею и он дал добро и тихо ушел.

И вот 8класс и первое сентября, я в совершенно в другой школе одна. Было страшно. И вот я увидела того самого, что в детстве сказала он мой будущий муж (да,это был Андрей). Он подошёл и сказал, ну как твой муж может тебя отпустить и мы тогда первый раз поцеловались, при всей школе. Зато теперь вся совершенно школа знала, что мы пара?. Вот так и начался мой первый год в новой школе. Класс мне попался на редкость дружный и общительный. На каждой переменке я была с Андреем. Мы общались он провожал меня до класса и целовал в щёчку. И вы думаете было все так хорошо?!